Читать книгу - "Мэри Поппинс для квартета - Тереза Тур"

Каждому россиянину надо выделить

гектар леса. Чтобы он

мог туда приехать — прораться!

(С) Инет однако

— Олеся Владимировна! — огромный, похожий на медведя мужчина принял меня в объятия. Краем глаза я заметила недовольство в глазах четверки, которую с какого- то перепуга резко стала считать «своей». Похоже, и они мне как-то быстро присвоили этот же статус.

— Здравствуйте, Григорий Петрович. Рада вас видеть.

— А что ж тогда не заезжаете? Год уже как!

Машка посмотрела на меня с укором — типа, что ж ты, мама, говоришь, что на лето кроме как в Вологду к бабушке податься некуда?

Только как объяснить дочке, что одно дело приезжать — на своей машинке, заказывая коттедж (пусть даже со скидкой), ни в чем себе не отказывать несколько дней. А совсем другое — проситься бедной родственницей, у которой даже нет возможности добраться до базы отдыха самой. Нет, конечно, меня бы и встретили, и разместили. Но…

Гордыня? Наверное.

— Я и ухи вашей любимой поварам заказал. И рыбу запекли. И баньку протопил, и… вам удобно будет в гостевом коттедже? Или вас с Машей разместить отдельно? Или нет, знаете, я вам большой выделю. Там как раз пять спален, все и разместитесь с комфортом.

Я с насмешкой посмотрела на парней, которые напряглись. Похоже, им было непонятно и непривычно, что внимание при встрече не у них, звезд и красавцев, а у не пойми кого. На них не кидаются, автографы не выпрашивают. И вообще — они при учительнице, которая завезла бедняжек в какую-то глушь. А не наоборот. Я улыбнулась. И так бывает. Это жизнь.

— Спасибо огромное, Григорий Петрович.

— Ну что же мы на стоянке, пойдемте, я все покажу.

Сергей подхватил наш с Машкой рюкзак, взял свои вещи, Лев еще и гитару в футляре. Вот хочу вечером провести психологическое исследование — кто же из них играет все-таки.

Сначала мы шли шумящей еловой аллеей, чуть мрачноватой, несмотря на яркий свет дня. Мелькнула лазурью полоска воды. Мне захотелось бросить все — и бежать туда. Как же я об этом мечтала!

Хозяин базы отдыха «У рыбака» посмотрел на меня с доброй насмешкой:

— Давайте, вы пообедаете, а потом уже засядете у воды, Олеся Владимировна. Маш, тебе велосипед выдать?

— Да!

Иван посмотрел на хозяина:

— А можно и мне велосипед?

Григорий Петрович спросил у меня взглядом. Расхохотались уже все. Такой пионерский отряд для сильно старшего возраста получается. Не хватает только горна и барабана.

— Сначала обедаем, — распорядилась я. — Потом идем к озеру слушать тишину.

— И кормить комаров, — проворчал Артур.

— На кого поставишь, — вдруг спросил Иван у Сергея, — на кровь Артура или комаров.

— Бедные зверьки…

— Комары — не зверьки.

— Все равно бедные.

— А есть еще и Лева. Там у них вообще нет шансов.

— Да идите вы, — откликнулись Лев и Артур. Хором.

— Разговорчики, — на армейский манер прорычала я. — Выполнять!

Эти клоуны переглянулись, ловко выстроились по росту: Сергей, Лев, Иван и Артур и бодро ответили. Хором. В такт. В один вдох:

— Есть, мэм! Разрешите выполнять, мэм!

Вот как они умудряются, а? Никто не дирижировал. Никто знака не подавал! Волшебники.

Григорий Петрович — ну, просто красный командир — встал впереди этого отряда пионеров-молодцов-удальцов и повел этих взрослых мальчишек заселяться. Они еще и старательно топали, делая вид, что маршируют.

И вдруг грянуло:

— Расцветали яблони и грушииииии… Поплыли туманы над рекоооой.

Бедный хозяин не ожидал, что у него за спиной начнется такое безобразие — и даже подпрыгнул. Эти клоуны засмеялись, не переставая, однако, петь на четыре голоса.

Уха была совершенной, запеченная рыба выше всяких похвал, но… я едва чувствовала вкус и краем уха слушала разговор Сергея и Григория Петровича о рыбалке, способах приготовления ухи и том, что ей является, а что — нет. Машка бубнела, что рыбу она не так, чтобы любила. И выясняла, что будет на ужин. Григорий Петрович сообщил, что жареная картошка.

— Боже! — закатил глаза Иван. — Я жареной картошки не ел…

— Никогда ты ее не ел, — заржал Артур совершенно искренне, громко. — Ты за весом следишь больше, чем любая модель.

— Мне тяжело работать, если я набираю.