Читать книгу - "Пророчество без букв - Юлия Цезарь"

боли, что приносили удары. И когда ей дали передохнуть, лунная мысленно сжирала Ливафейн. Рвала на клочья, перекусывала хребет вновь и вновь. И стоило звёздной замолчать, лунная медленно подняла голову, метнув глазами молнии, и пусть голосовые связки более не могли трансформироваться, она всё же смогла прорычать не своим голосом:

— Делай, что хочешь. Но я выживу тебе назло и верну каждую частичку ада обратно, усиленную в несколько крат.

Да, было страшно. Это всё ещё выдавало тело, дрожа и держась в вертикальном положении только благодаря цепям — ноги давно подкосились от бессилия стоять на каменном полу пещеры, на острых её камнях. Но свой дух она сломить не позволяла. Хотя бы не так быстро.

— Это мы еще посмотрим…

Ливафейн впилась когтями в живот и потянула руку в сторону, пересекая символ глубокими царапинами. Она выдернула кинжал над головой Каи и вырезала этот проклятый символ Тали по-настоящему, глубоко распарывая кожу на животе пленницы.

Откинула ритуальный клинок и сняла мантию — обряды отошли на второй план, для Ливафейн стало главным сломить эту дикарку. Она низвергнет ее в пучину отчаяния, прежде чем убьет. Покажет не способную больше к полноценной жизни лунную Закнеылу, чтобы тот понял, что означает бросать Ливафейн. Она увидит безнадежность в глазах принца, раскаяние, растопчет все, что ему дорого.

Зачарованный меч пошел в ход. Ливафейн освободила его из ножен и подождала, пока он нагреется, а после провела им по ногам Каи, раз уж они так нравятся Заку (к такому выводу она все-таки пришла), проведя длинную линию по бедру, сразу прижигая эту рану. Затем точно так же досталось и второй ноге, но этого было мало разгневанной жрице. Она прислонила раскаленный клинок к щеке лунной, портя ее милое личико.

Крики, что были до этого, могли показаться детским лепетом сразу, как только кровь с рук смешалась с кровью на животе. Настоящий дикий вопль прокатился по стенам пещеры, что даже там, где-то снаружи, где прогуливался Мору, можно было услышать их.

Лунная делала всё, подгибала ноги, чтобы хоть как-то оказаться дальше от клинка, но Ливафейн лишь сильнее прижимала его; билась головой о столб, лишь бы боль от ударов приглушала запах жжёной плоти и боль от огня.

Да, звёздная не торопилась, наслаждаясь каждой секундой, но для Каи каждая секунда длилась больше часа. Лунная кричала, ругалась, обзывалась всеми словами на жрицу, упрекала в трусости, грозилась страшной расправой — делала всё, лишь бы думать о чём угодно, лишь бы не о том, что с ней делают.

Не выходило.

Все чувства с «новым» телом будто обострились. Она чувствовала агонию по всему телу словно с неё содрали кожу и касались только нервов. Каждого нерва, никакой не оставался без внимания страшного взгляда и злосчастного клинка.

Но была мысль, которая пусть на секунду, пусть на маленькую её частичку, но закрывала собой этот ад. Не мысль — мольба, чтобы ни Закнеыл, ни Гинтар, ни Валанди не нашли её. Это сейчас они справятся со жрицей, оборотнем и двумя звёздными, но если слова Ливафейн правдивы, и сюда мчится отряд с главой звёздных… Нет, пусть не найдут. Они ищут — она знала. Но пусть не найдут.

Ливафейн все было мало, она продолжала наносить раны своим страшным клинком, который вначале резал кожу и сразу же прижигал ее, чтобы жертва не умерла от потери крови. На Кае уже не было живого места, когда жрица немного успокоилась. Ей наскучили крики лунной и стал омерзителен запах жженой плоти. Она оставила пленницу одну, решив проверить, как обстоят дела снаружи, не объявился ли ее принц. Заодно зайдет ко второй лунной, находящейся в неволе в этой пещере. Ливафейн даже не удосужилась запомнить ее имя. Зайдя в еще одну подобную камеру, она похлопала по щекам такую же висящую обнаженной женщину, проверяя, жива ли та. Получив реакцию, довольно оскалилась и пошла на выход.

========== 28. Звезды тоже светят ==========

На улице уже начало смеркаться. Ливафейн ожидала появления Закнеыла, как раз когда стемнеет. Примерно в это же время должен прибыть ее король. Она увидела ошивающегося без дела Мору и подозвала его.

— Что ты можешь рассказать о компании Закнеыла? С ними туманный — довольно сильный маг для эльфов. Расскажи мне о нем, — велела она лунному.

Мору как преданный щеночек подбежал к звёздной, надеясь, что она всё-таки пришла сказать о его свободе и его жены, но нет.

— Я ничего не знаю, — сквозь зубы произнёс он. — При мне не колдовал, но когда я их нашёл на берегу, маг был сильно истощён. Да и по их словам я понял, что он потратил значительную часть магии в плавании. Я не знаток в этих делах, но, думаю, за три дня он не успел восполнить всю силу, — рассчитывая порадовать жрицу хорошей новостью, Мору с надеждой в глазах поднял на неё голову.

— Хорошая новость, — одобрила звездная, как пса потрепав лунного по голове. — Слушай, Мору, не хочешь ли остаться со мной? Я была бы не против разбавить свое окружение кем-то не из звездных, — со странной улыбкой произнесла Ливафейн. После проведенного ритуала и последующей за ним пыткой она хотела развлечься, но присутствующие здесь звездные ее были недостойны, а Мору и в самом деле был ничего.

Но не успела она договорить, как на горизонте показались две фигуры. Они довольно быстро приближались, и уже через пару минут можно было разглядеть в них принца звездных и туманного эльфа.

Закнеыл увидел издалека Ливафейн и стоящего подле нее Мору. В то же мгновение его обуял страшный гнев, но чисто из благоразумия он не бросился на них сразу — понимал, что верховная жрица вряд ли будет так далеко от дома одна.

— Верни Каю, и я закрою глаза на то, что ты сделала, — прокричал Зак, останавливаясь на приличном расстоянии от жрицы и ее пса.

— Закнеыл, здесь я диктую условия, — ответила жрица. — Извинись за сломанную ногу, и я подумаю оставить твою шлюху в живых, чтобы периодически позволять с ней развлекаться.

— Ты уверена, что это ты диктуешь условия? — рявкнул Гинтар, находясь в таком же расположении духа, что и Закнеыл.

Он резко поднял руку вверх, и вокруг него закрутились льдины. Мору мгновенно обернулся в волка, но, прежде чем прикрыть собой жрицу, на секунду заколебался. Он знал, что его не простят, но ему и не нужно прощение — если они победят звёздную, то непременно спасут Калиссу. А уж если он поляжет — нестрашно.