Читать книгу - "Легенда о яблоке. Часть 2 - Ана Ховская"

– Счет в Ле Груф – вряд ли одинокой женщине Жюдит Годреш нужны были больше пяти миллионов долларов. А вот ее незаконнорожденному сыну – Тьерри Гранжу, а по совместительству, как оказалось, директору СЭБ – не помешали бы. Да и Хоуэлл не захотел провести всю жизнь в федеральной тюрьме и выдал нам его как организатора утечки информации практически со всех отделений ФАМО по миру. Это было легко. Ты же знаешь – все ниточки рано или поздно ведут к источнику.

Его неумолимый тон и взгляд отрицал всякую жалость и сочувствие к ней. Но она чувствовала, что Ахматов не просто так дал ей шанс, не выдав сразу спецслужбам, и не хотела испытывать его терпение и упустить последнюю возможность оправдать себя в его глазах. Но слова застревали в горле от безумного волнения и сбивчивого дыхания.

– А зачем тебе понадобилось разорять семью Брайана? Ведь мы были друзьями, и ты прекрасно знала, что он был влюблен в тебя?– холодно продолжил Алекс.

Жанна горько усмехнулась и открыла свое лицо, убрав волосы за уши:

– Ты думаешь, мне нужны были эти деньги? У меня их было достаточно!

– И во многих других государствах у тебя были открыты счета твоим работодателем,– добавил Алекс.

– Не знаю… это было по привычке… Ты думаешь, во Франции я была кому-то нужна? Я никогда никому не была нужна, и в чужой стране тем более…

Жанна неуклюже поднялась с прохладного пола и села за другой пустой столик, вполоборота к Ахматову, наклоняясь над столом и скрещивая руки на затылке.

– То, что я была агентом СЭБ, еще не говорит, что была бесценна, что мною кто-то дорожил, любил… Я была нужна всем этим набитым кошелькам только в постели. Я была синонимом оргазма и экстаза. Каждый из них любил только свою мечту, но не меня… И все они отличались лишь одним – своими возможностями, которые я и использовала. Вот и все… Когда поняла, что любое мое желание исполняется, лишь раздвину ноги, я ощутила себя властелином собственной жизни, где никто и никогда не сумеет мной воспользоваться так грязно и безжалостно, как в тот кошмарный вечер…

Жанна глухо засмеялась, как-то горько и с презрением. Ощущение жжения в паху всколыхнуло в ней физическую память насилия, совершенного сначала ее отчимом, а затем и несколькими мужчинами в переулке Малого Анжелеса. Ее плечи содрогнулись от осознания того, что она так и не смогла избавиться от этой боли, которая всегда напоминала о себе в самые жуткие моменты жизни и делала ее слабой и беззащитной. Об этом свидетельствовал и последний случай с Майей Папуш. Но она все же расправилась с подонками, которые растерзали девчонку. О таком не жалеют…

Алекс тяжело вздохнул, но не поддался жалости и снова холодно сказал:

– Ты могла бы быть счастлива, если бы попросила помощи у меня.

– А я просила… только ты не слышал,– жалобно ответила она.

– Помощи, а не любви, которую я уже не мог тебе обещать… Перестань цепляться за прошлое. В этом настоящем у тебя было столько перспектив! Я не понимаю, почему ты так слепа?

– Да… У меня прекрасная работа, не всем удается так взлететь. Я была уверена в своих знаниях и способностях… Но вот незадача: из меня получилась куда лучшая интриганка и аферистка, чем финансовый юрист…– истерично посмеялась над самой собой Жанна, а потом взглянула на Александра и продолжила:– На все, что я способна с энтузиазмом и неугасаемым пылом, так это на жестокую авантюру и опасную интригу… Все, что ни пожелаю, – мое! Да вот, оказалось, что ничего это не делает меня счастливой. Это, как наркотик: принял и на время забыл о боли. А в реальности – это только прятки от жизни, от самой себя. Меня не интересовало, не захватывало все, что может делать мою жизнь достойной, я гналась за неуловимым… И вышло так, что потеряла не только то, что имела, но и что хотела получить… Я представляла, что месть – это сладкое вино, которым можно наслаждаться вечно и не испытывать на себе никаких последствий, но она превратила меня только в безнадежную алкоголичку, неспособную трезво взглянуть на жизнь.

Жанна обреченно застонала и спрятала лицо в ладони.

– Наверное, так бывает со всеми. Наказание божье… Хм, а за что я была наказана отчимом и братом… теми подонками? Разве я могла после такого остаться прежней и забыть все?! Я просто хотела взять свое! То, чего у меня не было в детстве… А уж взяла, как умела…

Жанна открыла лицо и обвела помещение глазами, полными слез. Кожа на ее лице, шее и руках побледнела, появились темные круги под глазами, губы дрожали, спина потеряла величественную осанку и ссутулилась. Вид был жалкий и потерянный.

Алекс отвел бесстрастные глаза в сторону и сурово произнес:

– С Джулией Каан твоя работа?

Жанна нервно сглотнула и еле заметно кивнула.

– Мне было невыносимо видеть, как ты счастлив с другими…

Ахматов напряженно выдохнул и, закрыв глаза, помассировал пальцами переносицу. С болью в горле и в надежде не услышать того, о чем боялся подумать, он напряженно спросил:

– А что случилось с Лорой Уайтекер?

В подтверждение ужасающих догадок, Жанна упала лбом на стол и горько зарыдала.

– Дрянь, как ты могла?!– не выдержал Алекс и вскочил со стула.– Как ты могла? Это же человеческая жизнь! Дерьмо, Мэри, до чего ты дошла! Ты настоящий монстр… дьявол в юбке… ты… ты…

– Я мерзкое, гнусное существо,– продолжила дрожащим голосом она, уже ничего не видя перед глазами.– Я противна самой себе… Я погрязла в таких грехах, которые мне уже никто не простит… Мне казалось это простым решением… Просто убрать лишнего человека и не выдумывать ничего… И мне это удавалось. Ничего… я выпивала бутылку виски, и на утро все проходило…

Алекс с отвращением смотрел на женщину и не верил своим ушам. Это была не Мэри Синкли и даже не Жанна Фурье – это была озверевшая и ядовитая тварь, которая уничтожала все на своем пути, не жалея жизни, чувства и саму себя. Он нервными шагами прошелся от стола к стене и обратно и, резко швырнув стул в сторону, с жаром выпалил:

– Если бы ты что-то сотворила с Софией, – я убил бы тебя собственными руками и не вспомнил бы, что когда-то любил тебя. Мне противно даже вспоминать об этом… Ты убила во мне все последнее, что было к тебе… Я презираю тебя!

Он взбешенно прошел к бару и налил себе стакан виски. Осушив его одним глотком, Алекс грозно сказал:

– Чего мне еще от тебя ждать?

Жанна не переставала плакать и отрицательно потрясла головой.

– Прекрати свои штучки! Отвечай!– прогремел его голос.

Женщина замерла от резкого тона, и только ее плечи дрожали в беззвучном плаче.

– У меня больше нет желания с тобой говорить!– процедил сквозь зубы Алекс, поражаясь, до какого яростного состояния она довела его.– Сейчас ты пойдешь в туалет, приведешь себя в порядок, и мы поедем к Фарлонгу. При мне ты скажешь ему, что по личным причинам вынуждена уехать из страны. Затем мы спустимся, и тебя отвезут на твою квартиру. Ты соберешь вещи, и тебя отвезут в место, откуда ты не сможешь сбежать. Не делай глупости. Тебе же будет хуже!