Читать книгу - "В радости и в горе - Кэрол Мэттьюс"

— Ну не надо, Марта, а то у нас обеих тушь потечет.

— Ну на тебе-то ни капли туши, — сделала ей замечание Марта. В глазах Марты одним из самых ужасающих преступлений было появление на людях без косметики. — И выглядишь ты неважно.

— Я совсем не спала.

— Джози, ты обещала все рассказать!

— К люстре меня никто не подвешивал. — К сожалению. — Причина самая обыденная.

— Твой горячий любовник оказался холодным как лед?

Джози с трудом выгружала из машины привезенные тюки.

— Мой горячий любовник оказался фикцией.

— Тебя водили за нос?

— Да-а…

— Со мной такого никогда не случалось. Даже в школьные годы.

— Слабое утешение.

— Подлец!

— Еще какой!

— Давай внесем это в дом, и ты все мне расскажешь. — Марта набросила на плечо огромную дорожную сумку, заставив свадебные подарки тревожно звякнуть. Распахнув дверь, она стремительно прошла через крытый переход на кухню и задвинула сумку под стол; при этом вновь послышалось жалобное бренчание Королевского далтоновского сервиза.

Марта осмотрела огромный холодильник в тщетной надежде найти там что-нибудь вкусное.

— Съешь зеленой алги? У нее высокая энергетическая ценность.

— Съем, если поклянешься, что это и в самом деле так.

— Но тебе же надо подкрепиться. На моей свадьбе тебе придется выложиться на все сто, дорогая моя, так что пар из ушей повалит.

— Достаточно будет чашки чая.

Марта подлетела к чайнику:

— Какой тебе? «Пи-джи», высший сорт? На Рождество Лавиния пополнила наши чайные запасы.

— Узнаю свою маму!

— Как она?

Джози плюхнулась на стул у кухонного стола.

— Как обычно.

— Жаль, что она не смогла приехать.

— Конечно, жаль.

Марта налила себе свою питательную грязь и, зажмурившись, проглотила. Перед тем как заварить чай, она, как учили ее Джинни и Лавиния, нагрела заварной чайник.

— Она все еще тоскует по маме?

— Страшно тоскует. Ей, кажется, стало даже хуже.

Марта села и пододвинула Джози чашку чая. Наверное, у американцев врожденное неумение заваривать чай, даже тогда, когда под рукой есть все необходимое, в том числе и ценные указания. Чай «Пи-джи» был таким же безвкусным, как и тот, что Джози пила с Мэтом в столовой у статуи Свободы. Но-но, Джози, не думать об этом! Опасно для жизни. Себе Марта налила чашку густого черного кофе из кофейника, стоявшего на горячей плите.

— Мне надо набрать хороший запас кофеина, — сказала она, усаживаясь напротив Джози.

— А кофеин не сведет на нет всю пользу от этой твоей водоросли?

— Да бог с ними, пусть воюют в моих кишках сколько влезет.

Джози отхлебнула чай, оказавшийся не таким уж плохим, хотя, конечно же, ему было далеко до настоящей английской темно-каштановой заварки.

— Как тебе живется без Джинни?

— Вот видишь, готовлюсь к свадьбе сама, мне никто не помогает. — Вдруг лицо Марты вытянулось. — Иногда такая тоска накатывает!

— Знаешь, подготовка к свадьбе с матерью — это тоже далеко не сахар. Мы с мамой отчаянно спорили по каждому пустяку: из-за платья, из-за фаты, из-за торта, цветов, церкви, из-за того, как рассадить гостей, кого выбрать в подружки невесты, и даже из-за того, кого выбрать в женихи, причем надо признать, что права оказалась она. Тогда вся свадьба чуть было не расстроилась, потому что Дэмиен захотел надеть жилет, не подходивший к утреннему костюму.

Марта грустно улыбнулась:

— Я была бы только рада, если бы могла сейчас отчаянно спорить с Джинни.

— Знаю. — Джози сжала ее руку. — Все будет хорошо, вот увидишь.

— Еще бы. Повеселимся на славу, — заверила ее Марта. — НА СЛАВУ! Ладно, лучше расскажи мне об этом ханже и лицемере, из-за которого ты так с лица спала!

— Никак не могу понять: ну почему я всегда выбираю не того мужчину? Из-за него я, как последняя идиотка, просидела в ресторане полтора часа одна. Он казался таким тактичным, тонко чувствующим. Как он мог так поступить?

— В Нью-Йорке у всех тактичных и тонко чувствующих мужчин имеются любовники.

— Он англичанин. Я познакомилась с ним в самолете.

— Тогда непонятно, англичане же джентльмены.

Джози вздохнула:

— Они были джентльменами во времена Бернарда Шоу и профессора Хиггинса, когда его играл Рекс Харрисон, но не сейчас. Они все храпят, у них ужасные трусы и вонючие носки.

— Хватит издеваться!

Но Джози не могла так просто оставить больную тему:

— Но это и в самом деле так. А что касается эмоций, то на эволюционной шкале они стоят не выше амебы.

— Ну тогда и не жалей о нем.

Но Джози не могла остановиться:

— Я думала, что этот немного другой. Даже совсем другой.

— Да брось, все они одинаковы.

— Он казался приятным, забавным, добродушным, чудаковатым. В общем, как ты догадываешься, полной противоположностью Дэмиену.

— И таким приятным и добродушным, что провел тебя, дурочку, — фыркнула Марта.

— Знаешь, Марта, мне он и в самом деле понравился. А мне уже давно никто по-настоящему не нравился.

— То, что понравился, это хорошо. Продолжай в том же духе. Если бы ты сказала, что давно никого не любила, вот тогда бы я стала беспокоиться.

Джози почувствовала, что краснеет.

— «Любить» — это слишком сильное слово.

— Ерунда, шесть букв, и ничего больше…

— Ну да, так же, как в «трахе», «шлюхе» и «педике».

— В них меньше букв.

— А в слове «надежность» больше.

— Да знаю я.

Джози вздохнула:

— Это я к тому, джентльмены ли английские мужчины. Надеюсь, ты-то выбрала себе настоящего американского парня?

Марта проглотила свой кофе.

— Нам пора идти. — Она помахала перед носом Джози листком бумаги. — Вот План Подготовки к Свадьбе. Попробуй только уклониться от его выполнения. А часы в салоне красоты «Беатрис» тикают и тикают. Там нас ждут другие девушки. Вслушайся, как звучит: уход за лицом по-парижски, маникюр по-французски! А на медовый месяц я сделаю себе депиляцию на лобке в форме сердца.

Вот еще одна деталь, которую следует знать о Марте: гремучая смесь английской и сицилийской крови сделала ее чувство юмора весьма своеобразным.