Читать книгу - "Больше, чем страсть - Джудит Макуильямс"

— Я знаю, откуда это, — сказал он. — Я только удивлен, что вы это знаете.

— Образование не является прерогативой одной лишь знати!

— Нет, но это скорее область, принадлежащая мужчинам.

— Почему вы так считаете? — спросила Маргарет, чрезвычайно довольная, что можно поговорить о чем-то без эмоций и скрытых намеков.

— Это очевидно.

Маргарет молча смотрела на него и ждала. — Женщины не учатся в учебных заведениях. В настоящих учебных заведениях, — проговорил он наконец.

— Учебные заведения вовсе не обязательны, чтобы получить образование. Насколько я заметила, в действительности они являются даже помехой образованию.

— Вы что же, поклонница Мэри Уолстонкрафт и этих умалишенных, которые ей подпевают? — спросил Филипп.

— Я преклоняюсь перед ней — у нее достало храбрости сказать то, что она думает.

— Ради…

— Прошу прощения, милорд. — В дверях появился Комптон. — Вам только что принесли письмо.

И он подал Филиппу толстое письмо на бумаге кремового цвета. Торопливо сломав печать, Филипп прочел его.

— Один из членов палаты, с которым я пытался поговорить о моем законопроекте, приехал наконец в Лондон и будет сегодня утром в Вестминстере. — Он нахмурился и с сомнением окинул Маргарет взглядом. — Не хочется мне оставлять вас одну с Хендриксом, — пробормотал он, словно размышляя вслух.

Маргарет промолчала, зная, что от ее слов ничего не зависит.

Он снова взглянул на письмо.

— Но возможность поговорить с Фули слишком важна, чтобы я мог ее упустить. — Встав из-за стола, он сказал: — Если Хендрикс придет без меня, сделайте все, что можно. — Он направился к двери, но обернулся. — Чуть было не забыл. Сегодня вечером мы идем на бал. Наденьте темно-синее платье. И съешьте ваш завтрак, — бросил он свое последнее приказание.

Маргарет подождала, пока за ним не закрылась парадная дверь, а потом убрала противную тарелку подальше от глаз. Она почувствовала сильнейшее удовлетворение, не подчинившись ему хотя бы в такой мелочи.

— О-о! Обернувшись, Маргарет увидела в дверях Эстеллу.

— Если вам нужен Филипп, то он уехал в Вестминстер, — сказала Маргарет. Эстелла посмотрела на нее как на сумасшедшую.

— Мне нужен Филипп?! С какой стати?

«Потому что он ваш зять! Потому что вы гостите в его доме! Потому что вам хочется поговорить с ним о его дочери!» Маргарет могла бы, не задумываясь, найти несколько подходящих причин, но она была слишком хорошо воспитана, чтобы высказать вслух хотя бы одну из них. Кроме того, ей не хотелось вызывать у Эстеллы неприязнь без особой надобности. У тещи Филиппа могло бы возникнуть желание рассказать кое-что из того, что Маргарет хочется узнать.

Может статься, Эстелла даже знакома с ее родным отцом! Следует быть очень осторожной, формулируя свои вопросы. Маргарет быстро справилась с внезапным волнением. Совершенно не нужно, чтобы Эстелла задалась вопросом, почему она интересуется бароном Мейнуарингом.

Эстелла вошла в столовую и направилась прямиком к буфету.

— Я завтракала в детской с милочкой Аннабел, но это было час назад. Чувствую, что могу поесть еще немного.

Взяв тарелку, Эстелла положила туда целую груду еды и, усевшись напротив Маргарет, с аппетитом принялась завтракать. При виде того, с какой скоростью исчезала еда с тарелки, Маргарет содрогнулась. Неудивительно, что Эстелла толста, как рождественский гусь.

— Аннабел — очень красивый ребенок. — Маргарет пробовала прибегнуть к похвале в качестве уступки для получения дальнейшего преимущества.

Эстелла проглотила похвалу вместе с едой.

— Да, хотя лицо у нее бледноватое, как вы, наверное, заметили. Но я советую ей не беспокоиться. Если это не пройдет, можно будет использовать рисовую пудру. Вы пользуетесь рисовой пудрой? — И Эстелла уставилась на Маргарет, у которой был безупречный цвет лица.

— Нет. «Нужно обладать умением, чтобы прибегать к искусственным средствам и сохранять естественный вид», — процитировала Маргарет свою матушку.

Эстелла энергично кивнула.

— Как вы правы! Посмотрите только, на что похожи некоторые из тех женщин, которые считают себя первыми в обществе! — Эстелла подалась к Маргарет. — Раскрашенные распутницы, вот и все!

— Вот как! — пробормотала Маргарет, стараясь не замечать яркие пятна румян на толстых щеках Эстеллы. Та кивнула.

— Именно так. А вот моя дочь Роксана почти не прикасалась к баночке с румянами. Она… Тут Эстелла осеклась.

— Но вам, вероятно, не хочется слушать рассказы о первой жене Чедвика. Вторая жена обычно делает вид, будто первой никогда не существовало. Я столько раз это видела, — Слова Эстеллы прозвучали несколько неразборчиво, потому что она жевала кусок ветчины. — Вполне естественно — ведь второй жене хочется, чтобы наследниками были ее дети. Маргарет окинула взглядом изящную комнату, и ее светлые брови выразительно поднялись.

— Я бы сказала, что любой ребенок Чедвика будет обеспечен более чем достаточно. Эстелла вздохнула.

— Но когда мужчина влюблен, им так легко управлять. Маргарет прищурилась, пытаясь вообразить управляемого Чедвика или хотя бы Чедвика-влюбленного, и не смогла.

— Ах, я помню, как Чедвика представили Роксане, — продолжала Эстелла. — Он взглянул на нее один раз, и уже ничего нельзя было поделать — он женился на ней тут же. Она была так хороша со своими черными волосами и молочно-белой кожей. Чедвик подарил ей ожерелье из крупных изумрудов — это был подарок от жениха. Он сказал, что изумруды подходят к ее глазам. У Роксаны были изумительно красивые зеленые глаза. Все молодые щеголи писали оды о ее глазах.

— Кажется, я никогда не встречала людей с зелеными глазами, — сказала Маргарет, чувствуя, что от нее ждут какой-то реакции.

— Такие глаза были только у моей Роксаны, — сообщила Эстелла. — У всех остальных глаза обыкновенные — синие либо карие.

Маргарет поспешно закрыла свои обыкновенные синие глаза, напомнив себе, что Эстелла пристрастна к своей дочери и что это в порядке вещей. И в данном случае это не важно, потому что Маргарет не намерена играть роль жены Филиппа так долго, чтобы Эстелла успела потрепать ей нервы.

Эстелла положила в чай три полные ложки сахара, энергично размешала его и, сделав большой глоток, спросила с кажущейся небрежностью: — А что, Чедвик подарил вам ожерелье Роксаны? Маргарет с трудом подавила неудержимое желание ответить, что единственное, что подарил ей Чедвик, — это кучу неприятностей, и сказала:

— Конечно, нет. Вряд ли это было бы уместно, не правда ли?

— Стал бы Чедвик беспокоиться о таких вещах! Но если он не подарил его вам, то где же оно? — Ее голос стал заметно жестче.

— Может быть, он убрал его, чтобы подарить Аннабел, когда она будет выходить замуж?