Читать книгу - "Офень флая федьма - Елена Амеличева"

нечо и начинать, я так скажу. Давай-ка, силенки в кулачок, под попку пендачок и посвистела тучи разводить ногами!

— Вот кто у нас умеет волшебный пиночек дать, — хихикнула и взяла чашку со столика.

Вдохнула поглубже и начала в себя маленькими глоточками вливать отварчик.

— Ох, ядренистый! — выдохнула хрипло, когда во рту растекся премерзкий горький привкус. — Не пожалел травки, да, Кондратий?

— А то! — самодовольно усмехнулся. — Для любимой ведьмочки же ж. Чего экономить?

— Селена меня прибьет, — вздохнула. — На нее в последние дни всю таверну взвалила, совестно.

— Не причитай, я ей помощников заслал уж.

— Это каких же? — снова принялась пить игогошник.

— Деток наших. Катя сама вызвалась, а мелкие за ней потянулись.

— Бедная русалка! Она же от нас обратно в море сиганет.

— Чего ей там делать? Тут у нее этот, обшлаг каждый вечер. Поклонники мошками вокруг роятся, копытами стучат. Цветов вон вчерась столько надарили, что не пройти было в таверне.

— Так отлично же, — отметила, продолжая маленькими глоточками заталкивать в себя снадобье.

— Я ей говорю, давай в цветочную лавку обратно сдадим за треть цены, навар отличный выйдет. Она только смеется, муха-хохотуха! Счастливая, будто кило изюму за так дали. Значит, хорошо ей у нас. А там чего, в морях-то этих? Муж сердитый да батька суровый? Да и мокренько немного там, в морях ентих.

— Ладно, хватит разлеживаться, — решила, почувствовав, как по жилам потекла энергия от отварчика.

Не зря ж он из игогошника. Как говорила моя бабушка — разок тяпнешь и понесешься конем пахать! Главное, не злоупотреблять им. Пользоваться только в исключительных случаях. Когда, например, узнаешь, что у твоего мужа скоро еще двое деток народятся.

Помрачнев, отогнала эти мысли как назойливых мух и поднялась с постели. Ведь на улице послышался цокот копыт — и нет, еще не моих. Похоже, к нам карета подъехала, слышу характерное поскрипывание рессор. Хлопнула дверца, заставив нас всех вздрогнуть.

— Бяяяяяя! — истошным воплем будущего папаши влетело в спальню и заметалось испуганной птицей.

Что могло так напугать моего благоНЕверного муженька? Я напряглась. Если это не живодер и не пума, то… Зябко передернула плечами. Знаю только одного человека, способного нагнать на Тима такой ужас. Неужели?..

Подошла к окну, легонько пальцем отодвинула занавеску, искренне надеясь, что увижу там не то, чего тоже боялась. Только не это, пожалуйста, святая метелка, умоляю, уж лучше пума!

— Кого там нечистая сила принесла? — заволновался Кондратий. — Я ж тебе ванну набрал с солями волшебствующими. Вона, за ширмой ожидает. Остынет, так меньше эффекту будет. — Покачал головой, теребя бороду. — Гони этих гостей, что горазды не вовремя да без приглашения заявляться! Незваный гость ведь хуже демона!

— Гхм-гхм, — вышеупомянутый рогатый напомнил о себе язвительным покашливанием.

— Да ты-то хоть не начинай! — вековушка закатил глаза.

— Может, еще успеем убежать? — пробормотала я, глядя на мужа-козла, что пытался залезть на липу.

— Не успеешь!

Голос когтями гарпии прошел по позвоночнику. А если в окно сигануть? Последняя мысль проскользнула в голове и зашипела, как потушенная о воду лучина.

Поздно, ОНА уже здесь!

* * *

Глава 23

Приплыли

— Здравствуйте, Маргарита! — я обернулась и широко, показав даже зубы отсутствующей мудрости, улыбнулась гостье — блондинке в черном платье, наглухо застегнутом под острый подбородок.

В ней все было будто кинжалы: ногти, локти, плечи, длинный нос — клюв, взгляд, что прожигал до печенок — вот так пару минут общения и можно жареную печень доставать и подавать к столу. Она с удовольствием склюет и на десерт примется за твой мозг.

— Вы к нам, э-э, надолго? — осторожно полюбопытствовала я с надеждой, что она просто каким-то чудом проезжала мимо и решила заглянуть — на минуточку всего.

— Что за ужас? — она презрительно оглядела меня. — Я только в дом вошла, а ты уже намекаешь, что мне пора восвояси? Нахалка! — трость в ее руке впилась в половицу и раскрошила ту надвое. Ну вот, уже «попали» на ремонт. — Где мой сынок любимый, Тимьянчик, живо ему доложу, как тут меня привечают, хлебом-солью встречают да поклоны до земли отвешивают, ресницами пол подметая! Разве так положено встречать мать своего мужа, горячо любимую свекровь⁈

— Бяяяя! — донеслось с улицы.

Следом послышался грузный шлепок — мечтающий забраться подальше от маменьки обожающий ее сынок Тимьянчик проиграл в неравной схватке с гравитацией и рухнул наземь, развеселив белку Бэллу.

Да уж, бя. Мать твою, некстати в гости приехавшую, еще как бя. Я вздохнула. Сама бы на липу забралась, в домик к Бэлле, если бы это помогло избавиться от свекрови. Но от нее и осиновый кол не поможет. Не то чтобы я пыталась, конечно. Так, были мысли пару раз. Но уверена, что в ее сухопарой груди сердца отводясь не водилось. Уж скорее в нашем пруду, заросшем ряской, где благоденствуют жабы, сыщутся золотые рыбки.

— Вы меня простите, Маргарита, — повинилась, чтобы не начинать войну. С беспринципным противником, для которого все средства хороши, это заведомо проигрышное дело. — Прихворнула я немного. Потому и встретить вас не смогла чин по чину. Да вы и не предупредили, что приедете.

— Может, мне еще и разрешения у тебя просить, чтобы в дом собственного сыночка погостить приехать? — женщина прищурилась и поджала губы, и без того тонкие такие, что и не видать.

Ой, какое нехорошее слово «погостить». Оно ж подразумевает остаться на… Совсем нехорошо.

— Дом-то Марьянин, — пробормотал Кондратий.

— Что? — испепеляющий взор свекрови обратился на него.

Давно пора бы повесить на видное место правила пожарной безопасности! А то зыркают тут всякие так, что того и гляди полыхнет!

— Вы, наверное, по внукам соскучились? — торопливо «встряла» в разговор с любимой темой всех бабушек на свете. — Давайте, мы их позовем?

— Зачем? — Маргарита недоуменно уставилась на меня.

Ну да, логичный вопрос. На черта ей сдались внуки, это же одни расходы.

— Чтобы вы своим любимым внучаткам подарки подарили, зачем же еще? — снова высунулся ехидный вековушка. — К груди их своей прижали, рассказали, как соскучились. Ааай! — с обидой посмотрел на меня, наступившую ему на ногу. — Ты чего, ведьма, косолапым медведем, что ль,