Читать книгу - "Из развода с любовью - Каролина Шевцова"

- Лады, - по детски гнусавя протянул Валерчик.

Виталик повернулся ко мне, чтобы что-то сказать, но его перебил телефонный звонок. Быстро кинув взгляд на дисплей, он произнёс:

- Мне нужно кое-что уладить, и я вернусь. Яна, договоришься о переносе съёмок, сегодня вряд ли кто-то настроен на работу?

Я оглядела шатающихся по ангару операторов и статистов и нехотя кивнула. Собрать всех после первой же неудачи будет не под силу даже Зевсу Громовержцу. Значит придётся назначать новый день и терять деньги за аренду и зарплату сотрудникам.

Мстительно переведя взгляд на седовласого Русала в каракуле, я поклялась вычесть все неустойки из его гонорара.

Но вслух произнесла другое:

- Уверена, на следующей неделе у нас получится сделать основную часть работы. Если вы будете следовать правилам, мы закончим гораздо быстрее. Согласны?

- Не-а.

- В смысле? - не поняла я.

- Говорю тебе «не-а», сладуся, - в его тоне не было и грамма недавнего раскаяния, так старательно демонстрируемого Игнатову. Серпантин снова откинулся на спинку кресла и раздвинул ноги пошире, будто то, что болтались между ними, мешало сидеть нормально, - Кошечка, ты разве не поняла правила игры? Я нагадил, ты убираешь. Я могу вести себя как угодно, а вам все равно придётся это схавать, потому что уже уплочено.

- Но зачем? Зачем вы это делаете? - опешила я.

- Да потому что весело! Считай, что это такой прикол.

В мутных «стеклянных» глазах певца не отражалось ничего, будто он был слепым или безумным. Мимика, тон голоса и даже поза, все в нем изменилось, когда мы остались наедине.

Я обернулась, ища Игнатова, и заметила его в нескольких метрах от нас. Тот разговаривал по телефону и, встретившись со мною взглядами, поднял указательный палец вверх, давай понять, что его не будет ещё минуту.

Я могла дождаться бывшего начальника и наябедничать. Он бы принял мою сторону, заступился, отчитал злодея как в советских сказках. Вот только проблему бы это не решило.

- Нечего сказать, - ухмыльнулся Серпантин, видя мое замешательство.

Я всегда робела перед откровенным хамством. Гаражные разборки с мордобитием не были моей сильной стороной

, и сейчас, глядя в морщинистое лицо мерзавца, понимала, что мы говорим на разных языках.

Я не могла ответить в том же тоне. Но и молчать тоже не собиралась, уже сейчас понимая, что это не правильно.

- Я то уберу, Валерий, вы мне за это платите. Но потом я пойду своей дорогой, не запачкавшись, а вы останетесь вариться в собственной гнили дальше, - я презрительно сморщила нос и засунула руки поглубже в карманы шубы. Леопард из всего на свете делал театральное представление, и сейчас я ощущала себя актрисой мыльной оперы, которая вынуждена дать отпор злодею. Эта мысль придала мне сил и я продолжила: - Кому это будет интересно? Вашему юристу? Бросьте, он чуть не верещал от радости, когда сбросил недооцененную звезду на нас. А может вашей подруге с зелёными волосами? Той, что спит и видит себя в траурном платье на ваших похоронах. Кстати, где она сейчас? Никого не осталось, правда? Только вы один, и конечно вы можете продолжать «гадить» и дальше.

Я отшатнулась от фигуры Серпантина и сделала шаг назад. На секунду показалось, что в мутных непроницаемых глазах мелькнули удивление и…интерес.

Пытаясь отделаться от липкого взгляда в спину, я поспешила к Виталику и случайно услышала обрывок его разговора.

- И, пожалуйста, уберите с третьего стола алкоголь, там будут дети. Нет, лучше сделать это сразу, я плачу вам, чтобы все было безупречно. Пока семьдесят, но я не получил ответа ещё по трём приглашениям. Не хочу пустых мест на банкете, так что просто ждите.

Слышать это было неожиданно и больно. Показалось, что я гармошкой сложусь прямо на полу. Ноги подкашивались и хотелось скорее присесть, чтобы не упасть. Значит все-таки банкет. Великолепно спланированный, изысканный и безупречный, как и сам Игнатов. Он мельком посмотрел на меня и отвернулся, чтобы закончить разговор без свидетелей.

Я не вмешивалась, прекрасно помня, до чего изнурительны бывают свадебные хлопоты.

До этого момента я не думала всерьёз, что Игнатов может жениться. Не предполагала, не хотела, не рассчитывала, не делала ставок, если на то пошло.

И теперь проигралась всухую. Все на красное. На красное вино, бутылочку которого я откупорю сегодня вечером.

Виталик не услышал мой короткий рваных вздох, полностью сосредоточившись на разговоре. Я же отстранённо наблюдала за мужчиной, который мне начал нравиться всерьёз и по-настоящему. И все в нем было прекрасно, кроме одной мелочи: Игнатов женится.

И не на ком-нибудь, а на мерзопакостной Гобре. То есть, в нем было прекрасно все, кроме вкуса, выбрать в жены такую гадюку, это ещё постараться надо.

Виталик повернутся, прикрыл ладонью телефон и прошептал:

- Подожди минуту, я отвезу тебя домой.

- Я уже вызвала такси, - так же тихо ответила я.

Не правда.

Но ему знать об этом не обязательно.

Сожаление острыми жгутами сдавило рёбра, отчего мне стало труднее дышать. Как иронично: все вокруг оставалось как раньше. Операторы собирали оборудование, статисты помогали вернуть площадке приличный вид, Валера Серпантин все так же полулежал на кресле и болтал ногами. Ничего не поменялось, но поменялось все.

Теперь я знала наверняка, что свадьба не кукольная фантазия Кати, а осмысленный шаг, подкреплённый авансом за банкет. Все по-взрослому.

- Яна, мне нужно заехать в ателье, я перешивал манжеты для запонок, это займёт ровно минуту, подождёшь? - Голос Виталика звучал встревоженно и нервно.

Я заглянула в пугающую черноту знакомых глаз, стараясь угадать, что могло расстроить Игнатова? Форшмак закончился? Или гости из Тамбова попросили станцевать Кан-Кан?

Глупости, конечно. Представить такую пошлость на свадьбе Виталика и Кати невозможно. Они же…нормальные, не то что я.

- Ты здесь? - обеспокоено спросил картавый, когда я не отозвалась на собственное имя.

- Я очень тороплюсь, на такси выйдет быстрее, - зачастила я, чтобы ВГ не увидел моего состояния. - А ты сможешь тщательно примерить свою рубашку, запонки суеты не любят.

Он поморщился, будто ему только что наступили на больную мозоль. Я видела играющие на лице желваки и мысль, которая вот-вот созреет и оформится в настоящий текст. Казалось, Игнатов хотел мне о чем-то сказать, но сомневался, стоит ли это делать.

Не стоит. Я ведь сама ни о чем не спрашивала, потому что и так все понимала. Не