Читать книгу - "Мама для Одуванчика - Анна Мишина"

— Так она растает только внутри, Варвара Дмитриевна! — слышу смешок рядом от еще одной ученицы по имени Надя, которая, как и все детки, присела у огня с прутиком.

— Забавно, — улыбаюсь и, чтобы не надоедать снова отстранившейся от меня Асе, возвращаюсь на свое место.

— Ребят, уважаемые родители! — появляется у костра отец одного из учеников с гитарой наперевес. — Какую песню споем? — присаживается на свое место и делает пару пробных аккордов.

Губы сами собой растягиваются в улыбку, когда непродолжительно коллективное голосование решает запеть одну из старых военных песен, и звучат первые уверенные аккорды знакомой мелодии.

А я слушаю немного неладный хор, смотрю на ярко переливающиеся угли, на пляшущие язычки пламени и понимаю, сколько же я упустила в своей жизни, растя в другой обстановке. Мои родители всегда косо смотрели на тех знакомых, кто выезжал с семьей за город не в дорогие коттеджи, а в дешевенькие брезентовые палатки с газовыми плитами и кучей теплых кофт. Мама всегда морщилась и говорила, в чем вообще прелесть — отмахиваться всю ночь напролет от комарья и провонять костром насквозь.

А вот в чем. В тишине, потрескивании дров, в пении таких разных, но объединенных, как минимум, одним интересом десятков разных людей.

— Держите.

Ася появляется так неожиданно, что я даже подпрыгиваю. Девчушка держит передо мной на прутике одну из зефирок, которую и предлагает взять.

— Это мне?

Молча кивает, отчего ее длинные хвостики забавно прыгают.

— Спасибо большое, — я аккуратно снимаю поджаренную румяную сладость, и Ася, не говоря ни слова, немного угрюмо, словно если бы она выдала хоть одну улыбку, то предала бы сама себя, уходит и плюхается на стул рядом с отцом. Который смотрит на меня, не сводя глаз. И я отвечаю тем же, просто потому, что не могу отвести глаз от его лица, на котором всполохи огня устраивают причудливую игру теней.

Не знаю, сколько проходит времени, прежде чем “хор” замолкает, а я улыбаюсь мужчине и наконец-то нахожу в себе силы отвернуться.

Влад определенно меня зацепил, если такое вообще возможно с первой в жизни встречи. Но глупо это отрицать. Нужно быть честной хотя бы перед самой собой. Он уверенный в себе, умный и невероятно красивый мужчина. Свободный. С которым, встреться мы при других обстоятельствах, может, я и могла бы представить что-то большее. И эта мысль пугает. А еще волнует и заставляет впервые за очень долгое внутренне проснуться моей внутренней маленькой девочке, которая не хочет жить по принципу “я все могу сама”. Ведь именно такой и была моя жизнь последние пять лет универа. Ни помощи родителей, ни любимого человека.

Но мы здесь и сейчас. У него есть дочь, и она моя ученица. А еще глупо думать, что у такого, как он, никого нет. Уверена, у Влада есть подруга, и возможно, рядом с ней я выгляжу скучной серой мышкой. Иллюзий на счет себя и своего скромного, немного замкнутого характера я тоже никогда не строила.

Вот такая реалистка Варя.

Уютный вечер у огня плавно переходит в глубокую ночь. Пока я, погрузившись в свои мысли и попивая теплый черный чай, завороженно наблюдаю за всполохами пламени костра, люди потихоньку начинают расходиться.

— Я, пожалуй, пойду спать, Варь, — окликает меня Оля и поднимается с места. — Ты еще останешься?

— Да, посижу немного.

— Ну, тогда спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

— Всем до завтра! — громко прощается с немногими оставшимися у костра и покидает нашу небольшую компанию Оля.

Оглядываюсь, а нас на большой поляне, осталось всего пятеро. Я, Ксения и еще трое родителей моих ребятишек. Остальные, в том числе и все детки, ушли спать. С сожалением подмечаю, что и Влада уже нет.

Резкий порыв ветра пронизывает до самых костей, и я ежусь, натягивая на голову капюшон толстовки.

— Замерзла? — слышу неожиданное за спиной и чувствую, как на мои плечи ложится что-то мягкое и теплое.

Плед.

— С-с-спасибо, — говорю, растерявшись, а Влад двигает стул и присаживается рядом со мной. Упирая локти в колени и протягивая к огню ладони, словно греет. Хотя на нем серая спортивная кофта, но рукава закатаны. Не похоже, что он мерзнет.

— Я думала, вы с Асей уже ушли спать, — смотрю на мужчину, на его идеальный профиль и упрямые губы. Спускаясь взглядом на руки… красивые, сильные, с чуть выступающими венками и длинными пальцами.

— Я уложил ее, но у самого сна ни в одном глазу, — вздыхает Влад. — Сумасшедший график… иногда у меня дни и ночи меняются местами, — говорит отвлеченно, не желая особо вдаваться в подробности. Но это только распаляет моё любопытство. Интересно было бы узнать, где мужчина работает, с таким-то режимом. Готова поспорить, что его профессия меня немало удивит. Не похож он на бизнесменов и офисных работников. В хорошем смысле.

— Ясно, — все, на что хватает моей фантазии. Плотнее укутываюсь в теплый плед и замолкаю. Мужчина, кажется, не намерен вести беседы.

Ну и ладно.

Можно просто помолчать. Иногда это даже приятней.

— … Варвара Дмитриевна наша… — улавливаю “краем уха” проскользнувшее во фразе Ксении мое имя.

— Что? — поднимаю на заведующую взгляд, а на ее губах гуляет высокомерная улыбка.

— Да мы со Станиславом Викторовичем разговорились про брак, Варенька. Ты у нас девочка молодая, красивая, замуж бы пора, а то так и в девках можно остаться… — от такой фантастической наглости мои брови взлетели на лоб, а щеки заполыхали ярче костра. Какое она вообще имеет право обсуждать меня и мою личную жизнь прилюдно?!

Колкость в ответ уже вертелась на кончике языка, но тут этот самый Станислав Викторович разряжает обстановку:

— Молодое поколение не торопится связывать себя узами и штампами, Ксения, — отвлекает мужчина девушку от моей персоны. А я недовольно поджимаю губы и, кажется, начинаю недовольно пыхтеть, прям как Аська.

— Вы не замужем, Варя? — поворачивается ко мне Владислав, явно слышавший выпад Ксении.

— Нет, как видите, — выходит немного дергано. Тема замужества — для меня вообще больная тема. Сразу на ум приходит мама со своими грандиозными планами по женитьбе и противный Денис.

— И не помолвлены?

— Нет.

— Прости. Лезу не в свое дело.

Мужчина отворачивает, но меня словно что-то внутренне подталкивает объясниться.

— Просто… — начинаю и вздыхаю, — это сложная и неприятная для меня тема. — Странно, но язык развязывается сам собой. Слова неожиданно легко складываются в предложения. Уже заранее корю себя за несдержанность и неумение вовремя замолчать, но продолжаю изливать душу малоподходящему для этого человеку. — Мама вбила себе в голову, что лучший брак — это брак по расчету. А тем более, когда ваши родители с потенциальным женишком — партнеры, там вообще не союз, а мечта. Слияние капиталов. И дочь пристроили, и… в общем. Сложная тема.