Читать книгу - "Мир между нами - Анастасия Эльберг"

Через пару недель после операции Адаму разрешили не только самостоятельно вставать с кровати, но и позволили прогуливаться по коридору, а потом — и по парку больницы. Доктор Мори сообщил пациенту, что дела идут хорошо, но работать не разрешал: несмотря на сдержанность и воспитанность, в этом вопросе врач проявил непреклонность. Взамен компьютера, бумаги и ручки Вивиан принес пациенту несколько книг, и тот был приятно удивлен — выбор оказался удачным.

Доктор Мори произвел на Адама неоднозначное впечатление. То есть, впечатление он, конечно, произвел хорошее — тот самый случай, когда сделанные после первого знакомства выводы не соответствуют действительности. Коллеги уважали его, несмотря на то, что он, похоже, был самым младшим среди врачей. С докторами Вивиан беседовал вежливо и дружелюбно, иногда позволяя себе циничные медицинские шутки, которые имели успех у окружающих. Также новый знакомый Адама часто общался с пациентами: он знал, кто как себя чувствует, у кого какое настроение, поздравлял с днем рождения или другой знаменательной датой, преподнося небольшой подарок.

С коллегами-женщинами у доктора Мори отношения были другими. Он не рассказывал пошлых шуток, не позволял себе прикасаться к кому-либо на людях, но в том, что у этого вопроса существует другая сторона, сомневаться не приходилось. Это было заметно по тому, какими глазами на доктора смотрела женская часть коллектива. Против служебных романов Вивиан ничего не имел, да и коллеги, которые, разумеется, знали, как обстоят дела, его не осуждали. Во всем, что касалось пациенток, доктор Мори строго держал дистанцию «врач-больной», но это не мешало женщинам краснеть, улыбаться и флиртовать, иногда неприкрыто и откровенно.

Да и сам Адам за эти недели сдружился с доктором Мори. Вивиан был приятным собеседником, но предпочитал слушать, а не говорить. Адам, который, в свою очередь, не привык выступать в роли рассказчика, примерил на себя нехарактерное для него амплуа и пришел к выводу, что в такой роли ему комфортно. Казалось, что с Вивианом можно говорить буквально обо всем. Адам не раз ловил себя на мысли, что именно такого человека он хотел бы видеть в качестве близкого друга.

Доктор Вивиан Мори был красив, умен, образован, нравился женщинам и имел великосветские манеры. Любой нормальный человек сказал бы о нем «идеален». И это было единственной деталью, настораживавшей Адама в его новом приятеле.

***

Отдых пошел Адаму на пользу. Он не прикасался к рукописи две недели, и в голове появились свежие задумки. Теперь ему не терпелось продолжить работу. Впрочем, была у него и другая мысль — провести еще несколько дней в состоянии дремлющего ленивца, и в глубине души он надеялся, что доктор порекомендует что-то подобное.

***

Доктор Мори сидел за письменным столом и заполнял документы. Кабинет был небольшим и светлым, и первым, что бросалось в глаза, было отсутствие ненужных предметов. Продуманная до мелочей обстановка — вместительный шкаф с прозрачными дверцами, где лежали больничные карты, письменный стол, рабочее кресло и два кресла с другой стороны, для посетителей, в углу — журнальный столик и два удобных кресла, но уже не офисных, а «домашних». Своими достижениями доктор, похоже, хвастаться не любил: и дипломы, и грамоты, и благодарственные письма висели на стене рядом со столом, так что разглядеть их мог только тот, кто займет одно из кресел.

Заметив посетителя, Вивиан поднял голову и снял очки.

— Проходите, — сказал он. — Вас можно поздравить, вы вырвались на свободу.

— Не знаю, что насчет свободы, но отдохнул я замечательно.

— Что я могу сказать вам, мой друг? Вы вполне здоровы. Первое время я советую воздерживаться от соленого и острого, а также не налегать на кофе. Спиртные напитки запрещены. Побольше ходите пешком.

На столе доктора Адам увидел три фотографии в тонких серебристых рамках. На первом фото — как подумалось ему, такой снимок должен находиться на столе любого врача — фотограф запечатлел Вивиана в мантии и профессорской шапочке с гербом университета Сорбонны. На втором фото доктор Мори находился в компании коллег — судя по флагам за их спиной, этот снимок был сделан во время знаменитой поездки в Ливан. А третье фото не было связано ни с работой, ни с учебой. Вивиан сидел в кресле рядом с камином и держал в руках бокал с вином.

— Вы совсем не изменились, — сказал он с улыбкой, бросив взгляд на Вивиана.

— Не всегда внутренние изменения отражаются на нашей внешности, господин Фельдман. Вы бывали во Франции?

— Ни разу.

Доктор Мори отложил очки и откинулся на спинку кресла.

— Это замечательная страна, — сказал он отстраненно. — Когда-то я думал, что буду жить там и читать лекции в Сорбонне, а по вечерам ужинать в дорогом ресторане с красивой француженкой.

— И вы променяли это на Мирквуд? Почему?

— Это разговор для посиделок дома за рюмкой коньяка, мой друг. Не сейчас. Но могу вас уверить — я люблю Мирквуд ничуть не меньше Парижа, и к нашему университету питаю теплые чувства.

— Как часто вы преподаете?

— Три раза в неделю. И иногда по пятницам. Для самых прилежных студентов.

В кабинете было жарко, и Адам снял свитер, сложив его на коленях.

— Любопытно. Я ни разу вас там не видел.

— Здание медицинского факультета находится на некотором расстоянии от основного здания кампуса. Что вы преподаете? Литературу, как и большинство писателей?

— Писательское мастерство.