Читать книгу - "Ночной всадник - Сандра Дюбэй"

Огромный зал был наполнен разряженными придворными. У стен робко теснились простые лондонцы, милостиво допущенные поглазеть на развлечения знати. Нежный запах духов смешивался с вонью немытого тела, шелка и кружева соприкасались с грязной холстиной, блеск рубинов и изумрудов отражался в жадных глазах тех, кто больше всего на свете желал бы прикарманить эти драгоценности.

Зал, ярко освещенный свечами в канделябрах, сиял и переливался всеми цветами радуги: в те времена не только женщины, но и мужчины одевались пестро и вычурно, словно райские птицы.

Кое-кого Блисс узнала даже под масками. Так, король был выше всех в зале; густые темные локоны и раскатистый смех выдавали его с головой. Королева, сухонькая и смуглая, рядом с мужем выглядела совсем малюткой. Бледно-розовое платье, отделанное серебром, шло ей и делало почти красивой; но при дворе не принято было хвалить «эту португалку», и на бедную женщину не обращал внимания никто – даже обожаемый и неверный муж.

Барбара Вилльерс, фаворитка короля, тоже выделялась из толпы. Эта женщина, недавно получившая титул графини Каслмейн, славилась жадностью, мелочностью, сварливым характером – и потрясающей красотой, которую не могла скрыть никакая маска.

Остановившись на пороге, Блисс наблюдала за открывшимся ей зрелищем. От восторга у нее захватило дыхание. «Благослови бог короля! – думала девушка. – Мне предстоит тяжелый год – но, по крайней мере, у меня будет что вспомнить!»

И кто только выдумал эти дурацкие предрассудки! Кто сказал, что в знак печали по умершему нужно непременно одеваться в черное? И почему из-за скорби по отцу Блисс должна отказываться от развлечений? Важно ведь не то, что снаружи, а то, что в сердце!

Граф Барторп, растивший дочь в одиночку, всегда был мягок с ней и ни в чем ей не отказывал. Блисс знала: он на небесах только радуется, видя, что она довольна и счастлива! С этой мыслью девушка смешалась с толпой, твердо решив получить от сегодняшней ночи как можно больше удовольствия.

Не успела Блисс осмотреться, как к ней подлетел высокий изящный блондин в фиолетовом шелковом камзоле. Он не отходил от девушки весь вечер, танцевал с ней, развлекал остроумной болтовней, безбожно льстил ее красоте и то и дело подливал в ее бокал сладкого вина.

Незадолго до полуночи он потянулся к лентам ее маски, но Блисс со смехом схватила его за руку.

– Но ведь уже почти полночь! – возразил незнакомец.

По плечам его вились густые золотистые кудри; голубые глаза, сверкающие сквозь прорези пурпурной бархатной маски, светились откровенным восхищением.

– Красавица моя, – проворковал он, – позвольте мне взглянуть на ваше лицо!

– Откуда же вы знаете, что я красавица? – поддразнила его Блисс. – Ведь меня не видно!

– Догадываюсь по изгибу прелестных губок, – прошептал ей на ухо незнакомец. – Как я хотел бы их поцеловать!

– Значит, вы судите о женской красоте по губам? – спросила Блисс.

– И по блеску прекрасных глаз, – шепнул он в ответ. – Как мечтал бы я, чтобы они зажглись желанием!

– Итак, вы судите о женщине по глазам и губам? – повторила Блисс. В груди ее что-то странно затрепетало.

– И конечно, по фигуре. – Как бы случайно он провел пальцами по белоснежной груди Блисс, выступающей из низкого выреза. – Вы прекрасны, моя дорогая. Как я хочу держать вас в объятиях… ласкать… любить…

Внезапно вспотевшей рукой Блисс сжала веер. Кажется, она узнала этого дерзкого незнакомца. Молодой виконт, недавно унаследовавший титул и успевший, как говорят, обольстить едва ли не всех женщин при дворе. Ходили слухи, что он побывал даже в постели леди Каслмейн! Блисс сама несколько раз встречала его во дворце, и каждый раз с разными дамами. Этот пустоголовый ветреник, эгоистичный и изнеженный, ничем не напоминал того рослого, смуглого, властного незнакомца, что порой являлся Блисс в девичьих грезах, однако тщеславию девушки льстило, что известный ловелас, знающий толк в женской красоте, из всех присутствующих дам выбрал именно ее.

– Сэр, вы слишком смелы! – выдохнула она, скромно потупляя глаза.

– И могу быть еще смелее, – дерзко ответил он, обнимая ее за талию.

– На нас смотрят! – воскликнула Блисс.

Действительно, многие дамы в зале, узнавшие виконта, не сводили с Блисс ревниво-завистливых взоров. От восторга у девушки кружилась голова, она наслаждалась таким нежданным успехом.

– Идемте со мной, дорогая, – проворковал он. – Нам надо узнать друг друга поближе, а эта толпа…

Сердце Блисс сильно забилось.

– Не надо, – неуверенно возразила она. – Ведь уже почти полночь, пора снимать маски…

– Мы снимем маски вдвоем. Пойдемте же.

Блисс не знала, на что решиться. Этот человек – профессиональный соблазнитель, ловелас первой руки, и порядочной девушке лучше сразу броситься в омут, чем поддаться на его уговоры. И однако… У стены Блисс заметила сэра Бейзила. Опекун был все в том же мрачном сером камзоле; он наблюдал за танцующими, и на лице его отражалось глубокое отвращение. Теперь Блисс окончательно поняла, что балов ей не видать, по крайней мере, до замужества. И выдаст ее сэр Бейзил скорее всего за какого-нибудь пуританина с постной рожей, который ни за что не позволит молодой красавице жене вернуться к блестящему и легкомысленному двору Карла Второго.

– Я… я… – нерешительно тянула Блисс. Ей было трудно соображать – то ли от жары и духоты в зале, то ли от усталости, то ли от выпитого вина.

– Идем. – С этими словами молодой виконт взял ее за руку и потянул за собой.

Блисс, не сопротивляясь, позволила увлечь себя прочь из зала. Через несколько минут они оказались в небольшой, элегантно обставленной гостиной. Должно быть, это покои виконта, подумала Блисс, но спросить не решилась.

Виконт усадил девушку на резной диван с алыми, шитыми золотом подушками и снова потянулся к завязкам ее маски.

– Не надо, – прошептала Блисс. – Не будем разрушать мечту.

Виконт не возражал. Он был готов на все, лишь бы Блисс разрешила к себе прикоснуться. Опытный волокита, он устал от зрелых, искушенных в любви дам, в этой его привлекла невинность. Пальцы его жаждали коснуться ее белоснежной кожи, руки стремились обнять ее стройный стан, губы страстно желали ее поцелуя.

– Как пожелаете, – мягко ответил он, обнимая ее за талию и укладывая… о боже, укладывая на диван рядом с собой.

Блисс таяла в его объятиях. Когда же виконт прильнул к ее губам, у девушки перехватило дыхание. Ей случалось целоваться в укромных уголках – но эти торопливые поцелуи, сорванные с губ назойливыми поклонниками, не шли ни в какое сравнение с горячим, требовательным поцелуем виконта.

Он целовал ей щеки, подбородок, шею, затем его губы спустились ниже, к самому краю дерзкого выреза. Эти смелые ласки распаляли кровь, и Блисс задыхалась от незнакомых ранее чувств. Однако когда рука виконта скользнула под юбку, Блисс опомнилась.