Читать книгу - "Поцелуй на мосту - Валери Слэйт"

Ты ее не подвергаешь гипнозу? Не заставляешь заниматься сексом в извращенной форме?

— Ответ на все твои инсинуации отрицательный. Я допускаю только добровольный секс, приносящий удовольствие обоим партнерам.

Кстати, если бы тебя слышал кто-то незнакомый, то вообще бы подумал, что разговаривает с выпускником католического колледжа. Кому ты об этом говоришь? — Нортон насмешливо фыркнул. — Я же тебя со школьной скамьи помню. Еще не забыл твои похождения с одноклассницами. Человек-легенда. Секс-машина. От тебя все девицы в нашем классе были без ума.

Да и преподавательницы тоже. У них у всех от одного взгляда твоих пронзительных голубых глаз трусики сами собой спадали. Честно говоря, я тебе тогда завидовал…

— Ничего, Норт. Не переживай, — отреагировал Дэн. — Мне, конечно, лестно, но ты преувеличиваешь. К тому же ты уже давно компенсировал свои школьные неудачи. Теперь я тебе завидую. Хорошую работу себе нашел: и деньги приносит, и женщин. Профессия психоаналитика сродни работе паука. Женщины сами приходят к тебе в западню. Тебе остается только воспользоваться их доверчивостью и высасывать из них сексуальный нектар и амброзию.

— Ты не прав, — с некоторым самодовольством заметил Нортон. — Это как посмотреть.

Можно даже сказать, что это не они — это я их жертва. Сам посуди. Что я могу сделать в ситуации, когда пациентка исповедуется мне в том, что муж совершенно не понимает ее фантазии и практически никак не участвует в ее сексуальной жизни? Да еще начинает подробно пересказывать эти эротические фантазии, весьма выразительно и в деталях. С умоляющим взглядом. С тоской и надеждой в голосе. Я же не железный. Ты бы тоже не устоял. — И он добавил несколько патетическим тоном:

— И потом, это просто мой долг врача, помочь пациентке в борьбе с психологическими неврозами и стрессами. Это новое слово в психотерапии. Я оказываю людям практическую помощь. И делаю это вполне бескорыстно, Я бы сказал, самоотверженно. Иногда по несколько раз задень приходится жертвовать собой.

Ты думаешь, это легко? Тем более что некоторые дамы намного меня старше и, мягко говоря, порой выглядят не слишком соблазнительно.

— А по-моему, ты просто демагог и сексуальный маньяк. Систематические сексуальные излишества до добра не доведут. Насколько я понимаю, ты нарушаешь элементарные правила врачебной этики, так что рискуешь потерять лицензию в случае скандала. Мог бы ограничиться чисто словесной поддержкой своих пациенток, а с девочками развлекаться за пределами врачебного кабинета. И страдать тогда не придется из-за недостатков в их внешности, — ехидно заметил Ирвин.

— Да, только тебе и давать такие советы, — огрызнулся Нортон. — С твоей-то работой.

— А что, работа как работа. Я отвечаю на фирме за связи с общественностью, — парировал Ирвин.

— Ну да, конечно. Не забудь только уточнить, за какие именно связи. И что ты имеешь в виду под словом «общественность». У тебя же клиентура в основном из японских бизнесменов и арабских шейхов. Из любителей глупых и грудастых блондинок и тощих, темпераментных брюнеток с университетским дипломом. Тебе приходится всячески ублажать этих «гостей», пока они пребывают в Нью-Йорке, чтобы были посговорчивее и не вчитывались слишком пристально в заключаемые контракты. Я подозреваю, что у тебя в записной книжке можно найти телефоны половины девушек по вызову, обитающих в этом городе. И в любом стриптиз-баре Манхэттена и Бронкса тебя знают в лицо.

Да, в этом Норт прав, подумал Дэн. Стопроцентное попадание. Ирвин стал крупным специалистом по сексуальному обслуживанию.

Пару лет назад преподнес ему «сюрприз» на день рождения. Заказал отдельный кабинет в каком-то вертепе и пригласил туда стриптизершу для «новорожденного». Эротический танец на столе только для Дэна. В пределах досягаемости его рук. Под ритмичные всхлипывания, сладостные стоны и вздохи старой эротической песни Донны Самер «Сон на подушке». Ирвин оставил его в этом кабинете наедине с шикарной брюнеткой. Боже, как она изгибалась, вращая одновременно всеми частями тела… А в конце эротического сеанса заняла вообще немыслимую позицию…

В его воспоминания вторгся голос Ирвина.

— У тебя, Норт, устаревшие понятия. Для таких дел записная книжка не нужна. Кстати, а свои сексуальные победы ты где-то фиксируешь? В какой-нибудь замусоленной книжечке в потертой кожаной обложке, которую хранишь в своем банковском сейфе?

— Ладно, парни, давайте не будем ссориться. — Дэниэл решил вмешаться в разгорающуюся перепалку. — Мы же не для этого здесь собрались. — В этой компании он постоянно выступал в роли миротворца. — Было бы из-за чего спорить. Я так полагаю, что женщины сами по себе, а мужская дружба сама по себе. Не хватало еще, чтобы мы ссорились из-за того, как к ним относиться. Это особые существа. Мы живем в параллельных мирах, хотя иногда и пересекаемся. Так давайте выпьем за то, чтобы эти встречи проходили гладко и не создавали проблем в отношениях между нами, мужчинами.

По крайней мере, между нами тремя.

Дэн жестом подозвал бармена и, выразительно ткнув указательным пальцем в стакан, пояснил:

— Повторить. Три двойных «манхэттена».

И льда побольше. — Он дождался, пока бармен выполнит заказ, затем поднял свой бокал на уровень лица, посмотрел на свет янтарную жидкость и провозгласил:

— За мужскую дружбу!

Слава Богу, что в нашей компании не было конфликтов из-за любовных треугольников. Надеюсь, это никогда не случится. Женщина не должна разделять друзей.

— Да, ребята, — поддержал его Ирвин, — давайте выпьем за то, что нас объединяет. За наше общее ученическое прошлое. За наши общие спортивные увлечения. За то, чтобы наш «Клуб холостяков» никогда не распался, за продолжение наших регулярных встреч. Между прочим, у нас скоро юбилей знакомства. Предлагаю по этому поводу не турне по барам, как обычно, а заход в приличный ресторан. Мы же не студенты колледжа, а вполне состоявшиеся в бизнесе люди, и можем позволить себе светские радости. Предлагаю даже в смокинги нарядиться для солидности. Но, как и договаривались, все наши встречи по-прежнему будем проводить строго без женщин. Раз в месяц организовывать свой «День монаха». Иначе, боюсь, наша компания и наша дружба не выдержат испытаний. Женщина оказывает слишком сильное воздействие на впечатлительный мужской пол. По моим наблюдениям, разрушительное. — Он выпил в два глотка свой бокал и повернулся к Нортону. — Твоя очередь заказывать. Третий круг за тобой. Потом опять мой черед. Я думаю, что надо выпить отдельно за его будущую мадьярскую подругу. Мне почему-то кажется, что это будет жгучая брюнетка-великанша с волосами до плеч. Низкий лоб, широкие скулы, огромные огненные глаза, толстые губы до ушей и рот, как у акулы, сплошь утыканный острыми зубами. Неохватные бедра шириной в дверной проем. И груди, огромные, как арбузы, и тугие, как стальные пружины. А главное, жгучий, как кайенский перец, темперамент, от которого уже после первого сеанса любви постель превращается в пепел.

— Ты хочешь сказать, Ирви, что мы видим его в последний раз? — Нортон тоже любил позубоскалить и мгновенно включился в словесную игру. — Что у нас скорее преждевременные поминки, чем проводы? И через пару недель вместо друга нам вернут из Будапешта маленькую скромную урну с горсточкой пепла от его бренного тела и остаток обугленных простыней на память?