Читать книгу - "Офень флая федьма - Елена Амеличева"

— Да! — раскатом грома донеслось в ответ, и муж вскочил. — Хочу, и еще как! Ты меня перед мужиками опозорила! Сидели мы, пиво мирно цедили, о важном говорили, и тут на тебе, у меня из башки рога вылезли! Ты бы видела рожи их, я посмешищем стал для друганов!

Усмехнулась едва заметно, надеясь, что сумрак ночи скроет. А я как себя чувствовала, когда мне каждый день, как по расписанию, докладывали про твои измены, кобель?..

— Тогда идем, — зашагала к двери.

— Куда? — оборотень зашлепал следом.

— За правдой!

* * *

— Чего задумала-то, бесстыжая? — Тим с опаской глянул на мои склянки-пробирки да развешанные вокруг пышными гирляндами пучки пахучих травок, когда привела его в лабораторию. — Зельем опоить хочешь, чтобы все позабыл?

— Если бы такое было, сама выпила б уже, — прошептала, добавляя в чан с заговоренной водой нужные травки.

Варево вскипело. Когда оно отплевалось белым дымом — вставать рано не нравилось не только мне — велела мужу, сунув в его руки маленький острый ножик:

— Задавай вопрос. Сам знаешь, как зеркало правды работает.

— Так, подумать надо, — почесал рога. — Чтобы ты не смогла извернуться, как жужелица скользкая.

Присел на край стола, нахмурился. Потекли томительные минуты ожидания. Думанье волку давалось тяжело. Ясное дело, с непривычки-то.

— Во! — просиял оборотень и, отправив каплю крови в чан, — выпалил, — покажи ту измену, из-за которой у меня появились рога, зеркало!

Глянул в мое лицо, торжествуя. Вот, мол, зараза рыжая, и я не лыком шит, теперь не отвертишься от возмездия!

Предсказуемый такой, что прямо скулы сводит, будто, как все мы в детстве любили, яблоко кислющее грызла, что пару недель назад завязалось на ветке. Всего-то и надо было грамотно ловушку подстроить, а он в нее, как послушный кабанчик, копытцами потопал. И угораздило же влюбиться в такого. Что я там нашла, окромя плеч широких, лица красивого да копны белобрысых волос? Дурочка юная была, чего уж.

Вода тем временем пошла рябью, налилась изнутри светом и…

Глава 3

Козел

— Н-неправда это! — побледнев, просипел оборотень, глядя на ответ, что дало зеркало на его вопрос.

То есть, любуясь самим собой, лежащим на сеновале и заодно на голом женском теле. Видно, специально женщину подложил под себя, чтобы сухая трава не колола его во все неприличные места.

Я вытянула шею, пытаясь разглядеть соперницу. Но ее лицо скрывала роскошная шевелюра моего неверного кобеля. Отвела взгляд. Какая разница, с кем изменил, это дело десятое. Важно, что верность не хранил. Клятву попрал. Смешал с грязью меня — что невинной к нему пришла и с другими даже не целовалась. Что его детей полюбила, как родных, и воспитывала. Что изо всех сил старалась не верить, что муж всего лишь кучка удобрений, в которые я по юности неосторожно вляпалась.

— Ты как это сделала? — прошептал волк, пораженно вглядываясь в мое лицо.

— Помнишь, на курсы повышения квалификации ездила? — сжала дрожащими руками края чана. — Вот. Так там нас не только бантики вязать на метлы учили, как ты думаешь. Я много нового узнала там. И как твою магическую защиту выявить — из-за нее моя магия не давала вывести тебя на чистую воду. И как обойти ее. И заклинание придумать, чтобы твой щит пробить. В итоге после измены, на которую я все завязала, у тебя и появились рога.

— Но почему у меня-то? — непонимающе вытаращился.

— Чтобы прибежал взбешенный, к чану телком послушным пришел и по доброй воле каплю крови дал, нужный вопрос зеркалу задал.

— Провела, ведьма! — Тимьян взревел, поняв, что его обдурили, как распоследнего дурачка.

Голубые глаза округлились в волчьи. Ядовитый мед полыхнул в них, выдавая то, что гнев готов помочь ему перекинуться и, не контролируя свою обиду, что звериная ипостась мигом переплавит в бешенство, порвать жене горло. А четверо деток, что стали мне родными, останутся никому не нужными.

Ну уж нет! Решимость придала сил. Мгновенно прошептав заклинание, подула на ладошку и запустила в супруга:

— Истинный облик прими, приказываю!

Вспышка ужалила в глаза. Когда проморгалась, увидела стоявшего передо мной…

Козла!

Белого, рогатого, с челкой кудрявой, торчавшей бодрячком, да желтыми круглыми — и очень злыми — глазами. Кстати, пахнущего соответственно. Или уж скорее даже воняющего. И тут же навалившего целую кучу. Узнаю родного мужа, как же упустить случай подгадить женушке?

Хм, я хотела избавиться от волчьей ипостаси, чтобы Тим человеком остался. А вышло вот, значит, как. Склонила голову, разглядывая козла, что недобро, исподлобья глазел на меня. Как говаривала незабвенная бабуля, что бы ты ни вытворила, всегда сохраняй лицо, улыбайся и говори «Ой, как интересно получилось!».

— Бяяяя-яяя! — обиженно завопил козел и помчался на меня, выставив вперед рога — теперь уже вовсе не маленькие пупырки, а вполне себе длинные, острые рожищи!

Завопив, помчалась прочь. Чуть ли не в один прыжок одолела лестницу в холл, откуда можно было перейти в мою таверну, что передавалась по женской родовой, побегала вокруг стола в центре, спасаясь от неотстающего рогатого преследователя. Метнулась к двери, выбежала в сад. Ночная прогулка в планы не входила. Да еще и в одной ночнушке. Но кто ж меня спросил!

Стук копыт за спиной увеличивал скорость и весьма благотворно влиял на мое проворство. Однако свежий воздух взбодрил и заставил думать головой. Надеясь, что став козлом — или это проявило его настоящую натуру? — Тим не поумнел, выбежала за калитку. Козлик ожидаемо понесся за мной.

Сделав крюк вокруг липы, что удивленно шевелила ветвями, наблюдая за нашим экстравагантным забегом, я забежала обратно в сад и захлопнула калитку — как раз перед злой и обиженной на такой хитрый маневр рогатой мордой.

— Прочь ступай! — накинув замок, топнула на него. — Такой муж мне не нужен! Хватит, любовь прошла, изменника любить не смогу. Ищи себе новое стойло. И другую дуру. А я, прости, выросла!

Чувствуя, что слезы вскипают на глазах, резко развернулась и пошла к дому — под равномерные удары рогов по калитке.

Вот и развеялся мой дурман…

Ведьмы везучие? Ха! Значит, я бракованная ведьма! В бабника влюбилась, глупая метелка. Замуж за него вышла, когда овдовел. Деток его четырех как своих полюбила. А