Читать книгу - "Вкус карамели - Виктория Осадчая"

Яна Новикова

— Оооо! — завопили девчонки, глядя на меня.

— Так, все отменяется, — зачастила Даша, понимая, что ее зарождающиеся отношения могут сейчас разрушить. Или нет…

— Прости, но ты сама когда-то говорила, что правила есть правила, — хихикнула довольная Веро.

Кит вертел головой, не понимая что к чему, пока не прилетело.

А прилетело ему в моем лице неслабо.

Резкий выпад вперёд, на носочки, обхватываю его щеки руками и наклоняю голову. Целую! Черт! Целую засранца, который мне портил жизнь в школе, когда у него было веселое настроение. А оно у него было всегда. Никитку, который сверкал пятой точкой, когда мы с Настей застукали его с одноклассницей на их диване… За двенадцать лет дружбы наших сестер столько всего произошло, что мое мнение о том, что он самый ужасный человек на Земле уже никто не изменит.

Но я его целовала. Он секунду заторможенно пытался понять, что происходит, а потом вдруг его губы поддались, ответили мягко, хотя несмело.

Стоп! А зачем мне смело? Мне и этого хватает. Вон как пошибло, аж сердце заколотилось. Видимо, от волнения. Дашка же смотрит. И этот идиот так спокоен и…Ох, чур тебя, чертяка!

— Хватит, Китеныш, — отстранилась я, отгораживаясь руками. — А то ещё понравится.

— Это что за херня? — он был, кажется, ошеломлён.

— Это благотворительная акция перед Новым годом!

Меня грубо отпихнули плечом, уничижительно окинули взглядом Кита и шлепнули дверью так, что стены задрожали. Ну, все! Пипец тебе, кролик! С этой фурией лучше не связываться. Интересно, а кто из нас будет огребать? В первую очередь, видимо, Кит. А мне уже перепадут остатки.

— Зря вы так девочки, — заявила наша будущая Снегурка с сочувствием поглядывая на дверь. — Оль, а если бы это твой парень зашёл?

Кит, видимо, все еще ждал ответов.

— Ты дебил, иди успокаивай свою благоверную. Я на смертную казнь не подписывалась, — возмутилась я, потому что этот баран молча "палил" наш спор.

— Если бы мой парень так же целовался с Яной, как Кит, то огреб бы по-полной.

— Вы что, опять играете? — наконец дошло до него. Вот же напасть. И как он дотянул до четвертого курса с такой сообразительностью? Хотя, хотелось верить, что это от меня он потерял дар речи.

— Да-да, Дашка сама задание придумала, — согласилась Веро, чтобы побыстрее его выпроводить.

— Е****нутые создания, — вздохнул он обречённо и вылетел из аудитории.

— Отчасти он прав, — сделала я вывод. — Впервые за двенадцать лет с ним соглашаюсь.

— А ты никогда не говорила, что вы давно дружите, — заинтересовалась Снегурка.

— Я тебя умоляю. Как можно дружить с человеком, который каждый день рождения дарил тебе духи с таким поганым ароматом, что даже в туалете брызгать стыдно.

— Может, у него вкус специфический, — не согласилась Оля с моими доводами.

— Наши старшие сестра дружат со школы. Когда его Настя предлагала ему помочь с подарком, он благополучно отказывался и шел покупать именно какую-нибудь дрянь, — поделилась я воспоминаниями.

— Это их первый физический контакт, который ПОКА не закончился дракой, — поддержала меня Веро.

— А мне, кажется, что он милый, — пожала плечиками Снегурка. — И имя такое заморское…Кит.

— Милый он только во сне. А Кит — это прозвище, — не согласилась я.

— Так он обычный русский Никитка. Но даже учителя его Китом называли, — поддакнула Вероника.

Она-то не по наслышке знала про этого говнюка. Мы с ней пять лет за одной партой просидели.

В универ тоже решили поступать один. Даже факультет один выбрали. И жила она со мной. Наша дружба держалась не только на взаимной любви друг к другу, но в этом поучаствовали разный вкус на парней и одинаковый на еду.

Вот и после долгого дня мы стремились попасть в супермаркет, потому что кому-то голодному, то есть мне, захотелось пельменей. Подружка полностью разделяла мое желание. После долгого спора, какие лучше взять Веро выдала совершенно гениальную идею:

— А, может, сами налепим?

— И ужинать мы будем…

— Часов в десять, как все нормальные люди, — весело заявила она.

Сказано, сделано!

Пока только были разморожены тесто и фарш, а мы залипали в Инстаграм, промывая косточки Даше, которая выложила печальную "сторис": "Когда тебя предали — это всё равно, что руки сломали. Простить можно, но вот обнять уже не получается."

— Не видать тебе обнимашек, Китяра, — почему-то меня это веселило.

— Не, а ты видала, как он к тебе сегодня присосался?

— Фу, Веро! Во-первых, это было противно; во-вторых, нет никакого желания это вспоминать. Это же КИТ, который прилепил мне жвачку в волосы, который мне ресницы в лагере обрезал, который растормошил осиный улей и я несколько дней была похожа на китайца.

— Но были же периоды, когда вы нормально общались.