Читать книгу - "Экзамен для Принцессы - Катя Киринина"

Мужчина, оглядел аудиторию, просто сощурив свой взгляд и мило так, по-мальчишески улыбнулся. Честно сказать, не знаю, сколько ему лет, но на вид он как обычный студент. Футболка и кеды. Неужели у преподавателей нет дресс-кода? Или я не знаю, чего, но, во всяком случае, было бы проще, если бы перед нами стоял шестидесятилетний и одевался соответствующе, а не как подросток.

По аудитории проходят охи и ахи, но никто особо не шелохнулся, словно его присутствие, заворожило всех, причем не только представительниц прекрасного пола, но и парней. Те, вообще застыли, и переглянулись. Дохляки двадцатилетние.

В это время, новый «преподаватель» улыбнулся, абсолютно не замечая состояния шока у студентов, и спокойно достал из папки какую-то тетрадь формата А4.

Вот черт, ну как же так? Такая прелесть и преподаватель? Никогда бы не сказала, что этот красавчик преподает на кафедре международного права. Терпеть не могу эту кафедру. Почему-то именно там сосредоточено Вселенское зло.

- Я здесь человек новый, но преподавательский опыт все же имею, так что особо не радуйтесь, что буду делать поблажки и постоянно закрывать глаза на неуважительное отношение ко мне, либо к моему предмету.

Ну, вот. Что и требовалось доказать.

Каждое слово вылетает из его рта, как отрепетированная речь и ничего другого не остается, как внимательно слушать и тихо недоумевать.

- Ваш курс, - продолжает Колесников, - включает в себя четыре группы, мне бы хотелось, чтобы староста каждой группы предоставили мне журнал. Это возможно?

Гул по аудитории разошелся стремительно и три старосты уже встали со своих мест, направляясь в сторону стола преподавателя. Мне естественно, нужно последовать их примеру, но так не хочется, что начинает подташнивать.

На шатающихся ногах,  все же выхожу из своего ряда и двигаюсь к этому Аполлону в модных кедах. Мне до ужаса неловко. Кажется аудитория начинает вращаться.

Наконец, подойдя к нему,  понимаю, что пока медленно раздумывала, все остальные старосты вернулись обратно на свои места, поэтому я единственная стою как дура, напротив Колесникова. Волей-неволей приходится встретиться с ним взглядом, и я нервно сглатываю. Без очков он просто очаровательный. Он настолько красивый и непринужденный, что хочется на него смотреть часами, что по понятным причинам, я не могу сделать.

По выражению его лица, видно, что он меня узнал, но продолжает рассматривать, будто видит впервые. Все бы ничего, но его улыбка, какая-то ехидная, что ли?

Колесников немного откидывается на спинку стула и оглядывает меня с ног до головы, явно оценивая, а затем открывает журнал.

- Группа номер четыре. Староста Катерина Миронова, так? - громко спрашивает.

- Да, - еле слышно отвечаю я.

- Я новый куратор вашей группы, скажите всем, чтобы остались после пар? Нам есть что обсудить, – деловито, и как-то вообще напыщенно произносит он.

Я приросла к полу. К такому точно не была готова, не знаю, что именно должно было произойти, но то, как Колесников со мной разговаривает, явно не подходит к нашей утренней ситуации. Передо мной совершенно другой человек, словно его подменили или что-то в этом роде. Это не мажор на ауди, назвавший меня Принцессой, а типичный самодовольный препод, решивший поиграть в большого босса на паре по дипломатическому праву.

- Вы услышали, что я сейчас произнес Миронова? Вы задерживаете наше время своим трансом, - с долей сарказмом говорит он и выбивает весь оставшийся воздух с моих легких.

- Да, я всем передам, - нахожу в себе силы ответить.

- Спасибо за содействие, - благодарит Колесников и жестом показывает, чтобы я возвращалась обратно на свое место.

Пока иду обратно, в голове проносится множество нецензурных слов в его адрес. Этот напыщенный придурок, еще хуже, чем я думала. Мало того, что преподаватель, так и еще куратор нашей группы.  Надеюсь, он не будет вести у нас практические занятия, а то я точно не выдержу и что-то ляпну. Хотя кого я обманываю? Никогда я не перечила взрослым, а особенно преподавателям. Я только у себя в голове храбрая и острая на язык, а в реальности все совершенно иначе. Как правило, остроумные ответы приходят ко мне после, например, когда плачу в подушку, прокручивая неприятный разговор. Вот там да, я мастер.