Читать книгу - "Рожденные в любви - Барбара Картленд"

Ее шляпа, украшенная кисейным платком, спадавшим на спину, не уступала в изящности костюму цвета молодой листвы.

Когда она спустилась вниз, женщины были восхищены им. Только английские портные, говорили они, могут скроить столь элегантный наряд для верховой езды.

Марсия с отцом отправились в конюшню.

Там они узнали, что им выпала честь скакать на лошадях с самого начала церемонии. Остальные участники были доставлены на ипподром в открытых бричках — они сядут на лошадей лишь после того, как продемонстрируют свое умение перед герцогом.

Парад являл собою впечатляющее зрелище.

Главный конюх и его помощник проводили перед гостями каждую лошадь. По случаю торжества их хвосты и гривы были ярко украшены.

Никто не мог остаться равнодушным к отличным жеребцам. Герцог объявлял клички и по желанию публики знакомил с их родословной.

Марсия буквально упивалась происходящим. Более того, ей очень понравился жеребец, его поводья передал ей главный конюх.

Он был немного крупнее Аквилин; конечно, герцог не позволил бы никакой другой женщине оседлать его.

Норовистый и неугомонный, жеребец вскоре подчинился своей новой хозяйке. Когда он успокоился, Марсия заметила на себе одобрительный взгляд герцога.

Она старалась не обращаться непосредственно к нему, и он отвечал ей тем же. Да и не было никакой необходимости разговаривать о чем-либо, кроме лошадей.

Вскоре начались скачки.

К ним присоединились несколько соседей герцога, пожелавших участвовать в скачках на лошадях из своих конюшен.

Марсия с легкостью выиграла забег для женщин, с которого начались состязания.

Затем ей сообщили, что, как победитель, она имеет право на участие в соревнованиях для мужчин.

Она вдруг подумала, что герцог с самого начала планировал такое развитие событий.

Марсия одарила его благодарным взглядом. По ответному блеску в его глазах она поняла, что никакая другая леди не удостоилась бы такой чести.

Боясь, что за ними наблюдают, и он и она тут же отвели взгляд.

Обычный забег был очень увлекателен. Марсия финишировала четвертой.

После этого ей разрешили участвовать в steeplechase , которые должны были состояться после ленча.

Теперь она поняла, почему герцог выбрал для нее именно этого жеребца.

Пока они ели, оживленно обмениваясь впечатлениями, на скаковом круге устанавливали барьеры.

Они были довольно высоки, и после первых двух или трех препятствий почти все женщины выбыли из состязания.

Наконец определились три лидера — ими оказались герцог, Марсия и граф.

Финиш был весьма азартным. До самого конца невозможно было сказать наверняка, кто же будет победителем.

В последний момент герцог продемонстрировал отменную технику верховой езды — он вырвался вперед на своем скакуне, опередив соперников на целый корпус. Марсия и ее отец пришли к финишу одновременно.

Сдерживая своего жеребца, Марсия подумала, что никогда не испытывала подобного восторга.

Ей трудно было удержаться и не высказать вслух восхищения мастерством герцога.

Граф же признался хозяину поместья, что никогда еще не участвовал в столь захватывающей гонке.

Ко времени возвращения в chateau все порядком устали.

Женщины разошлись по спальням, чтобы отдохнуть перед ужином.

Графиня зашла к Марсии.

— Ты просто замечательно выступила, — сказала она, — и я уверена, это произвело сильное впечатление на моего племянника. Ни одна женщина не могла сравниться с тобой.

— У меня был прекрасный конь, — скромно заметила Марсия. — Но гонка действительно превзошла все ожидания!

Графиня поцеловала ее в щеку.

— Я так рада, что тебе понравилось. Мне ужасно хочется, чтобы ты была счастлива в chateau.

Марсия опасалась, что она пожелает еще что-нибудь добавить, но, к счастью, в спальню вошла служанка — помочь снять костюм для верховой езды, и графиня поспешно откланялась.

За ужином собралось довольно много гостей.

По его окончании заиграл оркестр, приглашая всех танцевать.

Бальный зал был отделан с тем же удивительным вкусом, что и остальные помещения. Белоснежные колонны с золотом создавали атмосферу торжественности.

На их фоне прекрасные леди в своих изысканных нарядах со шлейфами напоминали лебедей.

Графиня и ее ровесницы поражали множеством украшений, переливающихся в свете свечей. Марсия тут же была окружена толпой кавалеров — в основном молодыми людьми, приехавшими в гости из соседних поместий. В то же время она не могла отделаться от мысли, что ей хотелось бы потанцевать с герцогом.

Идеально сложенный, он кружился по залу с тем же изяществом, с которым управлял лошадьми. При этом он сознательно избегал ее.

Приходилось довольствоваться тем, что они обменивались мгновенными взглядами, когда на них, как им казалось, никто не смотрел.

Танцующие расходились поздней ночью.

Большинство гостей старшего поколения, таких, как отец Марсии, ушли спать намного раньше.

Как только голова коснулась подушки, девушка тут же заснула. День был слишком долгим и насыщенным.

Марсия находилась всего в нескольких дюймах над барьером, когда неожиданно ее сон прервался.

Сначала она подумала, что слышит голос горничной, но вскоре осознала, что это отец вошел в спальню и раздвинул занавески.

— Мне очень не хотелось будить тебя, — объяснил он, — но буквально через несколько минут мы с герцогом отправляемся к человеку, который торгует прекрасными жеребцами; поездка обещает быть интересной.

— Вот здорово! — воскликнула Марсия, садясь на кровати и протирая глаза. — Можно мне поехать с тобой?

— Мне бы очень хотелось этого, дорогая, но герцог предельно ясно дал мне понять, что приглашает только меня, так как, возможно, мы останемся на ленч.

— Ах, да… понимаю. Да, герцог весьма предусмотрителен. Если б он пригласил и ее, это могло бы вызвать лишние разговоры.

Но все же она немного расстроилась.

— А который час, папа?

— Десять, — ответил граф. Марсия разочарованно вскрикнула.

— Я не собиралась так долго спать! Я хотела совершить с утра конную прогулку!

— Ты сможешь сделать это после завтрака, — утешил ее граф. — Я не думаю, что мы скоро вернемся. Да и края неблизкие.

Он поставил стул ближе к кровати и сел.

— Я разбудил тебя потому, что хотел серьезно поговорить.

— О чем, папа?