Читать книгу - "Тайная наследница - Люк Девениш"

Бидди залилась румянцем.

— Это неправда!

Старая история вернулась к ней, чтобы задеть за живое. Когда-то Бидди придумала себе сиротское прошлое в стиле романов Диккенса.

— Ты и сама прекрасно знаешь, что было именно так, как я говорю, неблагодарная девчонка! — принялась отчитывать ее миссис Довс, которой в свое время понравилась эта побасенка. — Ты жила без родителей, в грязи и позоре. Когда преподобный взял тебя в свой дом, у тебя ничего не было. И сейчас тоже нет.

Бидди покраснела до корней волос.

Том постарался сгладить ситуацию.

— Прошу простить нас за то, что мы говорили в вашем присутствии на неподобающие темы, миссис Довс. Не знаю, что на нас нашло. Мы просто обсуждали то, что написано в «Аргусе», и, кажется, немного увлеклись.

Вот только пожилую леди было непросто сбить с толку.

— Мои бедные глаза уже не те, молодой человек, но разум по-прежнему острый, — заявила миссис Довс. — Вы оба вели себя словно два безбожных анархиста.

— Это неправда! — вскричала Бидди. — Я пришла сюда, чтобы купить кое-что по поручению миссис Реттрей.

— Вы злословите под носом у своих хозяев. Ты все равно что ударила в спину добропорядочного преподобного Флауэрса! Такова твоя благодарность за проявленное им христианское милосердие?

Бидди заметила в витрине Квини. Та насмешливо ухмылялась. Теперь Бидди убедилась в том, что Квини нарочно направила старуху в магазин «У Топпа», надеясь, что у ее подруги возникнут неприятности.

— Миссис Довс, прошу вас… Мы не хотели ничего плохого… Это просто глупая болтовня, — продолжала уверять вдову Бидди.

— Это заговор против Церкви! Именно этим занимаются анархисты и прочие нигилисты. Они хотят перестрелять добрых христиан, пока те спят в своих постелях.

— Миссис Довс, могу ли я вам помочь? Что желаете приобрести? — очень вежливым тоном, настолько, насколько это было возможно, произнес Том. Одновременно он кивком головы дал Бидди понять, что ей пора уходить.

— Ну… я даже и не помню… Услышанное стало для меня таким потрясением…

— Разумеется. Прошу прощения. — Взглядом он приказал Бидди поторапливаться. — Мы больше не будем. Вы все нам объяснили. Вы имели все основания на нас сердиться. Мы и не заслуживаем лучшего обращения.

Бидди с ужасом взирала на Тома и слушала, что он несет, но он продолжал делать ей знаки, чтобы она ушла. Взяв корзину с продуктами, девушка выскользнула за дверь, очень огорченная тем, как закончился антракт в ее пьесе.

Бидди аккуратно отрезала кусочек свежего белого хлеба без жженых квасцов. Он лежал на почетном месте — на доске в конце кухонного стола миссис Реттрей. В доме преподобного Флауэрса хлеб был в почете. Полтора года службы здесь научили Бидди многому. Теперь она умела, например, красиво нареза`ть хлеб. Для уважаемого и благородного человека вряд ли найдется что-нибудь столь же оскорбительное, как толсто нарезанный хлеб. Рабочий люд уминает огромные краюхи, макая их в растопленный жир. На большее их скудных заработков все равно не хватит. Уважающий же себя муж будет есть только тонко нарезанный хлеб. Бидди положила ломоть хлеба на маленькую тарелочку, а затем размазала сверху полную ложечку варенья. Семнадцать месяцев практики научили ее наносить варенье очень-очень тонким слоем.

Сделав книксен, Бидди протянула тарелочку преподобному Флауэрсу и стала ожидать дальнейших распоряжений. До ужина оставалось еще несколько часов. Около четверти часа назад преподобный выпил чашечку чаю. Бидди нервничала, когда оказывалась с ним лицом к лицу, но понимала, что пастору нужна аудитория, которая будет внимать каждому произнесенному им слову. Сегодняшняя проповедь касалась мельбурнского лета.

— Плохо, хуже всего то, дитя мое, что эта жара оказывает пагубное действие на молодые организмы, — пробубнил пастор, почесывая бакенбарды.

— Да, преподобный.

— Ты со мной согласна? Ну разумеется, ты хорошая девочка. Австралийская жара иссушает, понимаешь ли… именно так… Особенно подвержены этой пагубе молодые… Жара лишает их сил и энергии…

— Да, преподобный, — произнесла Бидди, сжав ладони на животе.

— Именно вследствие этого я испытываю серьезные опасения касательно будущего нашей нации, дитя мое, — откусывая от ломтя хлеба, сказал пастор. — Именно поэтому я не могу разделять безосновательный оптимизм, свойственный нашим соотечественникам.

— Да, преподобный, — произнесла Бидди, не отрывая взгляда от хлеба.

Ей и самой хотелось отрезать от буханки кусок, только потолще.

— Какое будущее может ожидать нацию, чья молодежь напрочь лишена сил и энергии? Они страдают от вялости и лени. Эта нация истощена жарой!

Бакенбарды священника были испачканы абрикосовым вареньем.

— Так оно и есть, преподобный, — сказала Бидди, сжимая в руке нож для хлеба так, чтобы у постороннего наблюдателя не сложилось мнения, будто она намерена вновь отрезать от буханки хотя бы малость. — Я никогда прежде не задумывалась о том, что делает со мной летнее солнце, разве что иногда размышляла о солнечных ожогах, но теперь понимаю… Теперь я и сама тревожусь о своем здоровье.

— Ну, я не имел в виду девушек из рабочего класса, — отмахнувшись от нее, произнес преподобный, — или мужчин. Тебе нечего волноваться. Ты хоть все лето можешь тянуть за собой тачку на солнцепеке, и это не будет грозить тебе ничем, кроме крепких мышц на спине.

Бидди нахмурилась и принялась резать хлеб.

— Нет, только представители высшего класса способны испытывать неудобства, — сказал преподобный, отставляя пустую тарелку и поудобнее устраиваясь в кресле, — будущие лидеры нашей нации. Их эта отвратительная жара прямо-таки опустошает. Каждое последующее поколение будет становиться все слабее.

Бидди зачерпнула на хлеб как можно больше варенья и намазала поверх щедро отмерянного куска. Она уже намеревалась съесть его на глазах у преподобного, но тут встретилась со строгим взглядом миссис Реттрей, возникшей из-за ведущей в коридор двери.

— Бидди! Ломоть недопустимо толстый. Ты что, забыла все, чему тебя здесь учили?

— Ничего страшного, миссис Реттрей, — сказал преподобный, забирая хлеб с вареньем из рук служанки. — Из-за жары я проголодался. Бидди все сделала правильно. Мне сейчас нужен ломоть потолще.

— Хорошо, преподобный, — произнесла экономка. — Пока вы едите, я позабочусь о том, чтобы Бидди больше вам не докучала.

— Я и не докучала… — попыталась возразить девушка, но миссис Реттрей резко оборвала ее.

— Каковы твои обязанности, девочка? — спросила экономка. — Что тебе еще надо сделать, прежде чем придет время подавать чай?

— Украсить веранду к Рождеству веточками зелени, когда их привезут на тележке, — вспомнила Бидди.

— Веточки уже привезли, и Квини уже украсила, — сообщила миссис Реттрей. — Что еще?