Читать книгу - "Обманутая - Рина Дейн"

Он кое-как нашел и смог купить билет в клуб на эту ночь, другого шанса могло и не быть. В «Эльстре», в клубе на главной улице города, всегда было много народу, но именно сейчас его было в два, а то и в три раза больше. Причина – сегодня там проводилось выступление коллектива Рapillon, где танцевала и она. Личная святая, которой он поклонялся день и ночь. Ему было достаточно лишь одного взгляда на него, легкой улыбки слегка пухлых губ.

В «Эльстре» Эрик появился за полчаса до начала выступления. Выбрал себе место у барной стойки, заказал стакан светлого пива, но за весь вечер так и не притронулся к нему. Эрик, которым и был тот самый незнакомец, едва мог усидеть на месте, постоянно хотел подняться и найти Есению, которая снилась ему каждую ночь. Найти и увидеть, а еще лучше забрать в свою маленькую квартиру и спрятать ото всех.

Его любимый номер, тот, ради которого он пришел сюда, был последним. «Под луной» был парным танцем, который Есения исполняла со своим молодым человеком. С Иваном Максимовым, раздражающим Эрика до безумия. Пару раз Эрик всерьез хотел подкараулить этого Ивана в переулке и несколько раз хорошенько ударить, но всякий раз ему что-то мешало. Когда из динамиков прозвучали первые ноты композиции Experience, сердце Эрика остановилось, во всяком случае, ему так показалось. Точно перестал дышать и даже видеть стал как-то иначе. Свет в зале погас, лишь на небольшой сцене ярко светила луна, а прямо под ней стояли двое – тот, кого Эрик хотел убить, и та, кого желал прижать к себе и поцеловать.

Сжимая пальцами запотевший стакан с холодным пивом, Эрик не отводил взгляда от сцены. Все его внимание было приковано к стройной фигуре Есении, чьи волосы темными волнами струились по хрупким плечам; к серебряному платью, не прикрывающему ее спину и плечи, давая Эрику больше поводов для фантазии; к широкому вырезу ткани на бедре, то и дело мелькающему во время танца двух тел. Сильного и крепкого. Хрупкого и гибкого.

– Только моя и ничья больше, – прошептал Эрик, когда руки Ивана опустились на оголенную спину Есении. Когда его пальцы поглаживали ее бархатную кожу, к которой так желал прикоснуться Эрик. Лишь желал, а тот на сцене делал это на глазах Эрика, сводя того с ума.

Когда Есения повернулась к залу лицом, ее глаза были закрыты. Иван поднял ее в воздух, держа руками за талию и прижимая к себе. Есения не улыбалась, ее лицо было спокойно и расслабленно, будто она не стояла перед глазами десятка людей, которые смотрели на этот танец, будто околдованные. И Эрик был среди них. И он поддавался чарам Есении быстрее других, был самым слабым в темном зале.

Танец закончился так же быстро, как и начался. Пара ушла со сцены, свет включили, и волшебство испарилось. Так и не притронувшись к пиву, Эрик бросил купюры на стойку, поднялся и быстрым шагом покинул клуб, стены которого начинали сдавливать. Эрик был уверен, что сегодня он больше не увидит Есению. Это был последний танец, и скоро она уедет домой, запустит прямой эфир, а Эрик будет ее первым зрителем. Снова.

Взяв телефон, Эрик позвонил и оформил доставку очередного букета цветов для Есении Чеховой. Его должны доставить завтра утром, прикрепить записку с текстом, который продиктовал он сам милой девушке, принимавшей заказ.

После вернулся домой в свою маленькую квартиру. Разогрел ужин, быстро съел его и сел за ноутбук. В тысячный раз пересматривал видео своей Есении, представлял, что это она танцевала для него. Только для него и ни для кого больше.

Тринадцатая глава

Следующий день начался с того, что они вышли на улицу и отправились на поиски ближайшего салона красоты. Всю дорогу до нужного места Олеся задавала один вопрос за другим, расспрашивала о своей прошлой жизни. Эрик с радостью отвечал, но ловил себя на том, что за последние тридцать минут ему поступило слишком много вопросов. Это утомляло. Хотелось взять скотч и заклеить рот Есении, чтобы побыть в тишине. Но эти мысли Эрик старался отгонять прочь из головы сразу же. Почему? Потому что Олеся, которая шла рядом с ним и которую он так крепко держал за руку, была единственной, о ком он мог думать и мечтать. И вот она была с ним. Была его. Неужели ради этого он не мог потерпеть полчаса?

– Волнуешься? – спросил Эрик, останавливаясь у угловатого здания рядом с небольшой кофейней, в которой было пусто. Это они видели через широкие, но грязные окна. Пыль на них осела так сильно, что можно было спокойно выводить пальцем по стеклу фигурки.

– Боюсь, – прошептала Олеся, прикрывая глаза и пытаясь успокоить быстро бьющееся сердце. – Я точно этого хотела?

– Ты мне не веришь? – Он нахмурился и внимательно посмотрел на нее.

– Верю, конечно же верю, – едва слышно пробормотала Олеся, а после сделала уверенный шаг в сторону миниатюрного здания с кирпичными стенами и огромной вывеской с названием «Катерина творит…» Олеся скептически отнеслась к этому месту, но выбирать ей не приходилось. В городе были салоны и похуже, говорил Эрик. Олеся боялась представить, насколько все плохо было там.

Внутри все было дешево и сердито, светло и чисто, но Олеся чувствовала себя лишней в этом месте. Крутящиеся кресла с облезлой кожей стояли у столиков с зеркалами. На столах лежало все необходимое: от всевозможных расчесок до фена и специальных заколок. На двух столах Олеся заметила состриженные короткие волосы, которые явно никто не собирался убирать, на третьем сидел полноватый мужчина, а рядом с ним крутилась такой же формы женщина с ножницами и маленькой расческой в руках.

«Нет, мне тут не нравится. Успокойся, глупышка. Все хорошо. Дыши!»

– Олеся Чеховская? – услышала она и резко повернулась к стойке справа от нее, за которой стояла невысокая блондинка с ярко-розовой помадой на тонких губах. Ничего не в силах ответить, Олеся лишь кивнула, после чего незнакомка улыбнулась и быстро направилась в сторону четвертого свободного столика и кресла. Чистого, как заметила Олеся.

Она присела на подготовленное для нее место. Кресло было жестким и неудобным, но жаловаться никто не собирался. Сказав, что именно нужно сделать с волосами, Олеся бросила взгляд в зеркало, встретилась с голубыми глазами Эрика. Он неотрывно смотрел на нее. Эрик не отводил взгляда, не улыбался, ничего не говорил.

Олеся провела в кресле долгих три часа. За это время у нее несколько раз