Читать книгу - "Лето, в котором нас не будет - Ефимия Летова"

в этих словах. Не сразу я поняла, что «Дьюссон», по всей видимости, была фамилия Эймери. Не Флорис же? Как незаконнорожденный, он, естественно, взял фамилию матери. Интересно, откуда он знаком с этой компашкой?

— Хортенс, иди-ка ты отсюда, — напряжённо произнёс тем временем Эймери.

— Что?

— Ничего, просто иди. Эти ребята имеют ко мне ряд вопросов.

— Имеем, — хмыкнула Мия-Лея с таким неприятно-заносчивым видом, что мне тут же захотелось запустить в неё чем-нибудь, например, слабительным малье Сиора. — А ты откуда знаешь этого недоделанного? У вас тут никак свидание? Не позорь род Флорисов, Хортенс.

Вообще-то мне полагалось с ней согласиться. Именно это я и говорила самой себе — недоделанный и позор. Но… Эймери был моим недоделанным. Моим персональным секретом. И никто не имел право диктовать мне что бы то ни было. Или обзывать моего недоделанного недоделанным!

— Это мой кузен, — высокомерный тон я скопировала у Аннет, тот, что был в моей копилке, не дотягивал по градусу высокомерности. — И нам с ним действительно пора. Со своими вопросами приходите позже.

Я сделала шаг вперёд, ожидая, что троица, как раз остановившаяся на тропинке, посторонится. Но они и не подумали этого сделать.

— Этот твой кузен убил мою собаку! — прошипел брат Лии-Мии. — И он за это ответит. По полной. Будь он хоть королевский паж!

— Разве законы Флоттервиля разрешают натравливать животных на людей? — голос Эймери звучал по-прежнему напряжённо, но страха я в нём не чувствовала. Внезапно я вспомнила, как он упал в обморок в саду, и мысленно обругала себя. Не надо было идти сюда с ним!

— Так то на людей, а на недоделанных — можно, — лениво протянул приятель Лии-Мии. — Малье Флорис, идите отсюда. Мы тут сами поговорим с вашим… кузеном.

— Врёт она всё, — неожиданно сказала девчонка. — Никакой он ей не кузен, я бы знала. Так вот кто тебе нравится, Хортенс? Честно говоря, в таком платье ты прямо ему под стать. Прямо медовая парочка.

По пальцам пробежал знакомый огонёк — на пике эмоций стихийная магия нередко вырывалась из-под контроля. Сухой цветок лилии вспыхнул и сгорел.

— Уходи, — повторил негромко Эймери.

Надо было действительно уходить. Глист разберётся сам, кто он мне такой, наше гипотетическое родство — смех да и только. Ещё чего не хватало — участвовать в уличных драках. Я — Флорис, а не какая-нибудь там… Пусть хоть в пруду его утопят, разве не этого я хотела? Надо радоваться. На крайний случай можно сказать отцу. Это он взял на себя ответственность за этого парня, а не я!

— Ещё чего, — ответила я, не оборачиваясь к мальчишке. — Вместе уйдём.

* * *

— Ты мне задолжал, Дьюссон, — продолжил брат девчонки. — Мою Зубатку уже не оживишь. Но меня устроит, скажем, если ты набьёшь своё брюхо, — он оглядывается, резко наклоняется и подхватывает горсть влажного песка. — Вот этим. Жри, Дьюссон, и я тебя отпущу. Как видишь, цена свободы невелика.

— Цена сохранности твоей башки тоже невелика, — негромко говорит Эймери. — Просто уходи. Ты не собака, Джастер. Не хотелось бы тебе повредить столь же… фатально.

Я стою перед ним и не могу заставить себя сдвинуться с места. В драке толку от меня немного. Но я же дочь Флорисов, не тронут же они меня, не настолько сумасшедшие. А значит, польза от меня какая-никакая, но есть.

— Не ожидала, что ты обижаешь зверушек, — тихо говорю, продолжая следить за троицей взглядами.

— Я люблю собак. У меня даже был щенок… когда-то. Это была внеплановая самозащита.

— А что в планах сейчас?

— Пора бы по домам. Зря ты не ушла, тебя не тронут, если не выбесишь, а выбешивать ты умеешь.

— Твоего мнения не спросила.

— Не тяни кота за яйца, Дьюссон! Жри, кому говорю, иначе я рассержусь окончательно. За мамочку, за папочку… Есть у тебя мамочка и папочка?

— Давай я позову на помощь? Отца или кого-нибудь из слуг, — неуверенно предлагаю я, зная, что сам Эймери помощи не попросит. Диспозиция нерадостная: за спиной пруд, слева и справа болотистые заросли рогоза, впереди два недоросля-отморозка. Недоросля по мозгам, но весьма крепкие физически, в отличие от худощавого глиста… На такого дунь — и развалится.

— Ещё чего. Палку бы мне какую-нибудь. Крепкую.

Очень сомневаюсь, что тут помог бы даже меч, но, тем не менее, иду по тропинке — меня парни пропускают.

— Молодец, правильное решение. Кстати, действительно забавное платьице, — хмыкает мне вслед приятель Джастера. — Вообще-то ты милашка, Флорис, даже в таком тряпье. Только тебе надо в будущем внимательнее выбирать друзей. Этот обрубок дурно на тебя влияет.

Не слушать, не отвечать, не размениваться на словесные пикировки. Эймери просил палку — что ж, палку можно найти под маленьким островком высоких крепкоствольных деревьев. Он не сказал, какую, поэтому беру первую попавшуюся ветку, которая кажется мне достаточно угрожающей: длиной чуть больше метра и достаточно увесистую. Правда, я по-прежнему не понимаю, какой от этого толк. У меня бы от такой устали и опустились руки уже через несколько минут.

— Нашла? — как ни в чём не бывало окликает меня Эймери. Его чёрный силуэт странно смотрится среди милых пасторальных декораций пруда. Он так и стоит на одном месте, в довольно расслабленной позе — чего не скажешь о голосе. Саквояж со снадобьями малье Сиоры примостился у ног. Стоит так, будто наблюдает за какой-нибудь редкой тальпой и не хочет её упустить, а не так, будто его собираются бить, набивая рот песком и дурно пахнущим илом.

— Мне надоело ждать, Дьюссон! — выкрикивает Джастер. — Иди сюда!

Я перекрикиваю его:

— Такая подойдёт?!

— Вполне!

— Эй! — перебивает нас приятель Джастера. — Мы тут до ночи сидеть не собираемся! Хватит трепаться! Жри, кому говорят! Лучше сам!

Эймери не обращает на него никакого внимания.

— Кидай.

Кинуть такую увесистую палку — это ещё надо постараться, метать копья нас в школе не учили, а жаль. Платье неудобное, руки слабые. Вообще, первым делом в школах надо преподавать не всякую муть, историю там или литературу, а полезные практические вещи. Например, как победить превосходящего по силам и количеству противника…

Так что я возвращаюсь обратно.

— О, верная псина несёт палку хозяину! — заржал приятель Джастера. — Мне бы такую преданную су… — одновременно он вытягивает руку, чтобы выхватить палку из моих рук, но пламя, сердитое и жаркое, вспыхивает на её конце — к счастью, в пролеске было сухо, — и парень невольно отшатывается, а я пробегаю мимо, макаю горящую факелом палку в мутную воду пруда и протягиваю Эймери.

Парень тут же хватает её двумя руками, приподнимает палку, параллельно