Читать книгу - "Римские термы: Гладиатор - Алекс Разум"

— Да, понимаю — тебя турнут из казначейства. И закинут на окраину. Но как тебе его конь поможет? Ты собираешься его выгодно продать. Или дать им взятку правителю провинции.

— Вынужден сообщить — в некоторых делах ты полный болван, Эктор.

— Да, ты объясни уже напрямую! Все крутишь вокруг.

— Есть такой старый обычай: когда император вручает тебе коня, он повышает до сословия всадников. Этим уже давно никто не пользуется, но формально он не отменен. Если я выиграю спор у августейшего, я пойду с префектом и двумя свидетелями в храмовый архив и получу грамоту, где будет указан этот факт. После, сам Адриан не сможет меня выгнать с должности из-за происхождения. Ведь я законно стану всадником.

— Вот — это да! — в изумлении выдохнул банщик.

— Поэтому нам надо все сделать так, чтобы нас ни в чем не смогли заподозрить. Думаю стоит им в питье подлить макового настоя.

— Такое можно устроить.

После этих слов Атилия потихоньку поднялась к себе. Она стала думать, как передать услышанное Германусу. Фелица может напутать что-нибудь, а письмо могут перехватить. Она решила воспользоваться помощью Серсеи. Уж теперь она ей не откажет.

Ночью муж позвал ее с Фелицей к себе в спальню. Он, как и обещал, был почти трезвый. Атилия уже привычно скинула ночную рубаху и легла обнаженная на кровать. Сегодня Фелица помогала Луцию возбудиться. Она раньше уже это делала не раз. Поэтому, как только он сбросил одежду, рабыня стала перед ним на колени и постаралась сделать, как он любил. Луций пыхтел и возился с ее волосами. Чтобы его возбудить бедной Фелице пришлось хорошенько потрудиться.

После он пришел в кровать к Атилии и забрался на нее сверху. Ей было неприятно, ему явно не интересно. Немного поелозив на ней, он неожиданно закончил и свалился рядом на кровати.

— В тебе нет страсти, Атилия. Так ребенка не зачать. Ты совсем холодна ко мне. Фелица принеси воды.

— В термах есть рабыня из Вавилонии. Она знает, как делать женщин горячими в постели.

— Может Сира такое умеет. Надо за ней позвать.

— Она едва ходить стала и то с трудом. Дай рабыне восстановиться.

— Ладно. Попрошу у Эктора в аренду эту вавилонянку на пару ночей. Надеюсь это того стоит.

Муж почти сразу же заснул. Сейчас он не был похож на то чудовище, которое чуть не убило ее и Сиру. Если бы она не слышала его разговора с банщиком, и того как он убил первую жену, сколько смогла с ним прожить. Вот так — от пьянства и побоев, до вполне заботливых отношений. Возможно долго. Наверное, многие так живут всю жизнь. С матерью Секста он пятнадцать лет прожил. Интересно, как ей жилось? На что она надеялась, о чем молилась? И главное — чем не угодила богам…

Может мужья все такие, когда слишком пьяные. Бахус начинает управлять их разумом, и они творят дикие вещи. Вот и отец напивался, когда приезжали его друзья по легиону. Сначала они горланили армейские песни, после спорили о войнах. Бывало, даже дрались между собой. Потом мирились и обнимались. Ни разу она не видела, чтобы отец бил маму. Таких синяков и ссадин, как есть у нее самой, у матери она не помнила.

Когда она впервые пожаловалась родителям на мужа — отец сделал вид, что не понимает о чем она. Мать ее пожалела, конечно, но ничем помочь не смогла. Сказала мол, Луций теперь ее муж и старший в семье — доминус. Мать посоветовала выполнять все требованиям мужа, и Атилия старалась. Только вот это не спасало от побоев. Она радовалась, когда он уходил на ночь или две в Субуру в дома терпимости. Теперь ей стало понятно, откуда взялось такое название для них.

Еще больше ей нравилось, когда мужа отправляли в какую-нибудь провинцию. Там он бывал до месяца. В такие моменты в доме царило счастье. Все вздыхали с облегчением. Всем домашним доставалось время от времени. Луций иногда любил просто наблюдать за наказаниями рабов. Он при этом говорил: «Чтобы помнили кто хозяин». Видимо, она чаще всех забывала об этом, так как ей чаще приходилось быть наказанной.

Нет. Не сможет она с ним жить. И спать с ним не сможет привыкнуть. Даже просто находиться долго рядом у нее не выйдет. До невозможности противно. Уже на днях Луций может вернуться в свое обычное состояние. «Тогда он забудет все что обещал. Что же ты, Германус тянешь…».

* * *

Именно в эту ночь, когда Атилия размышляла лежа в кровати мужа. К Германусу пришел тот, кого он долго ждал. Никто не знал его настоящего имени. Редко кто видел его лицо. Те немногие, говорившие с ним, звали его Жмых. Почему? Точно никто не знал.

* * *

— Госпожа, в термах Серселии нет. — Фелица вернулась и докладывала о результатах поиска, — Я тут поспрашивала, говорят они с мужем уехали в свое поместье. Вроде, как до конца лета.

— Вот же не вовремя…

Она сидела в бассейне на своем любимом месте. Рядом, на скамейку, присела Фелица и ждала распоряжений. Атилия думала. Искала возможные варианты для встречи с Германусом. Сильно рассчитывала на помощь подруги. Теперь силилась придумать что-нибудь новое. Решила послать рабыню к гладиатору и вызвать его для встречи на Форум.

Она знала об их ежедневных тренировках перед боем. Он должен освободиться ближе к вечеру. Отправляя Фелицу на Марсовое поле, предупредила о толпе зевак, они затруднят ей поиск. Не смотря на, трудности, рабыне надо выгадать удобный момент и сообщить о встрече.

— Если его там не окажется — сходи в общественные термы и в Субуру, к ним домой. Но тебе надо их найти обязательно. Эта встреча очень важна, их жизни угрожает опасность. Ты все поняла?

— Да, хозяйка. Мне все ясно.

— И да, Фелица, я понимаю твое влечение к этому дакийцу. Я не против вашей связи. Но не задерживайся у него надолго. Понимаешь?

— Да. Благодарю вас, госпожа, — рабыня поклонилась и с улыбкой убежала.

Вернувшись, домой, Атилия не застала там Луция. Он наверняка снова занят в казначействе императора. Может, вернется только к вечеру или утром.

Форум она выбрала для встречи как самое людное место в городе. Да они будут на виду у всех, но поговорить с популярным гладиатором не зазорно даже для патрицианки. Тем более, что ей надо сказать ему всего несколько фраз. Сейчас она хотела с ним встретиться уже не только для предупреждения об опасности. Желала снова его увидеть. Пусть даже он будет опять намекать на близость — ее это теперь приятно забавляло. Германус, определенно, стал ей симпатичен. Что с того, что он вот так открыто, предлагает ей с ним лечь. Он варвар, а у них так принято.

Конечно, наверняка Атилия не знала, как у варваров принять. Немного о диких нравах и обычаях она слышала. Больше о галлах, меньше о дакийцах и восточных народах. О германцах совсем мало. Почему-то была уверена — раз он так себя ведет, значит в его окружении это нормально. Сердиться на него и обвинять в недостойном поведении глупо. Понятно же, он не получил воспитания как римский гражданин. Хотя теперь им являлся.