Читать книгу - "Бессердечное небо - Каролайн Пекхам"

— Сет, — сказал я, мой голос был грубым, пока я подбирал слова. — Я… я не знаю…

— Что? — вздохнул он, отступая назад, как будто я его ударил, и моя грудь сжалась еще сильнее, когда он так уставился на меня.

— То, что ты только что сделал со мной, — неуверенно начал я, не зная, как закончить, чтобы не показаться полным идиотом. Потому что теперь, когда я позволил этому беспокойству закрасться внутрь, я только об этом и мог думать. Я вспоминал все те случаи, когда он рассказывал нам о том, как сильно он кончал, когда Фрэнк сосал его член, или как ему нравилось трахать Мориса в задницу, когда он весь день пытался изображать из себя Альфу, рассказывая нам, как прекрасно он принимает его и как хорош он в этом, и я почувствовал себя совершенно не в своей тарелке. — Я просто не думаю…

— Ебать, я такой дурак, — вздохнул он, резко отступая назад, и я замер, скучая по ощущению его тела напротив моего. — Я не должен был этого делать. Это моя вина. Мне просто не хватает моей стаи, и я давно не трахался, и я не должен был… блядь. Просто забудь об этом. Ты был возбужден, а это в моей природе — удовлетворять членов своей стаи. Вот и все.

— Вот и все? — спросил я, когда мое сердце разлетелось в пыль в груди, так как мне показалось, что это вовсе не все. Это похоже на то, что я очнулся после слишком долгого сна и наконец-то понял, чего я так долго добивался.

— Да. Я буквально отсосал у всех своих друзей, кроме вас, ребята, и то только потому, что вы любите девчонок. Это просто BFF BJ. Ничего особенного. На самом деле, я должен пойти и предложить Дариусу тоже. — Сет открыл дверь и прощально поднял руку с двумя пальцами.

— Это что, знак мира? — в замешательстве спросил я, ведь он только что заставил меня так сильно кончить, я увидел чертовы звезды, а теперь он ведет себя как ребенок из девяностых на концерте Spice Girls.

— Да. Я показываю знак мира всем своим приятелям из BFF BJ. Теперь ты знаешь.

Дверь захлопнулась за ним прежде, чем я успел задать вопрос и остался стоять, прислонившись к стене, все мое тело по-прежнему дрожит от последствий того, что он сделал со мной, а сердце колотится от горького жала отказа.

— Ох, — выдохнул я, не обращаясь ни к кому, потому что Сет получил то, что хотел, перевернул весь мой мир с ног на голову и оставил меня со знаком мира и высунутым членом одного в комнате. — Блядь.

Сет

Я блуждал по темным туннелям, волоча ногами, пока мое сердце, как камень, опускалось в холодный, холодный омут желудка. Слова Калеба крутились в моей голове, словно в стиральной машинке, поставленной на адский режим отжима.

— Я просто не думаю…

Я знал конец этого предложения, я знал его нутром, сердцем, членом, своей гребаной душой. «Я не думаю, что мы должны были это делать». Вот к чему он клонил. Я увидел все в его глазах. Я увидел перемену, именно в тот момент, когда он понял, что совершил одну, огромную необратимую ошибку. А я был воплощением этой ошибки.

Вместо того, чтобы сказать ему правду, как, наверное, и следовало бы, я постарался прикрыть свою задницу. Я пытался соврать так хорошо, насколько было возможно, и заявил, что я показываю знак мира всем своим BFF BJ. Я еще сказал, что, возможно, предложу и Дариусу. Словно для меня подобное поведение совершенно нормально и не является полной хуйней.

Знак мира? Ебучий знак мира??? Теперь я должен исправить ситуацию и попытаться воскресить этот знак, показывая его случайным парням, всякий раз, когда Калеб будет рядом, продолжая обманывать, привязав его к солнечной стали и никогда не допуская, чтобы он распался. Я должен стать Рэмбо в своей лжи, выпотрошить все крохи честности и оставить за собой кровавый след правды, пока не останется только ложь.

Я должен действовать предельно жестко, поскольку если Калеб когда-нибудь усомнится во мне, или он узнает правду, то я умру. И не просто в драматическом метафорическом смысле, я буквально умру. Я встану прямо под луной и попрошу ее прикончить меня, так как мне не хочется жить в мире, в котором я потеряю Калеба Альтаира.

Даже если я буду мучиться всю оставшуюся жизнь и буду вынужден вечно хранить эту тайну в своем сердце, пока она не сожрет его и не оставит после себя лишь горечь. Мне придется смириться с тем, что Калеб женится на какой-нибудь девушке, с улыбкой на лице присутствовать на его свадьбе, смотреть, как он рожает от нее детей, и при этом вспоминать, как я когда-то отсосал его член и показал ему знак мира, делая вид, что для меня это совершенно ничего не значит.

Я стану злым, одиноким и никогда не женюсь, слишком переполненный гневом, ничего не смогу поделать, кроме как погрязнуть в собственных чувствах. И в последний день своей жизни, когда я состарюсь и поседею, и буду одиноко жить во дворце, полном красивых вещей, которые коллекционировал, заполняя пустоту внутри себя, то возьму нож, вырежу свое сердце и оставлю его на пороге Калеба. Тогда, и только тогда, я дам ему понять, что любил его так глубоко, так безответно, что это разрушало меня каждый день жизни с момента нашей встречи в его комнате.

Или, возможно, он покончит со мной сейчас и больше никогда не захочет со мной разговаривать.

О звезды, я все испортил. Я потерял Кэла навсегда.

Заунывный скулеж сорвался с моих губ, и я задрожал на морозном воздухе, углубляясь в темноту, мое тело жаждало контакта с окружающей меня стаей. По своей природе я ищу утешения у Волков, но здесь, внизу, у меня нет стаи, во всяком случае, такой, к которой я могу прийти прямо сейчас. Оскура всегда меня принимают, когда я нуждаюсь в комфорте других Волков, но у них есть свои Альфы, а у меня нет никакого желания бороться за власть над ними. Кроме того, если я пойду к ним, то увижу Розали и вспомню, как Калеб смотрел на нее, когда мы вместе ее трахали. При мысли о нем и его любви к вагинам моя душа запылала, и я понял, что, скорее всего,