Читать книгу - "Бог Волков - Вероника Дуглас"

По крайней мере, я могла бы поспать и исцелиться. Может быть, если бы мне повезло, я бы проснулась снова в Мэджик-Сайд, и все оказалось бы дурным сном.

11

Кейден

Фейри пришли за ней три дня спустя.

Первым признаком был убитый часовой в глубине моей земли. Затем еще один.

Я опустился на колени рядом с третьим волком, которого убил незваный гость. Его тело было еще теплым, а из горла торчала тонкая стрела фейри. Хотя выстрел заставил волка замолчать, кровавый след, пересекающий долину, означал, что он добрался до подножия дерева.

Бросился ли он на нападавшего перед самым его последним вздохом?

Я окунул пальцы в кровь, сочащуюся из раны на шее волка. Очень теплая. Но я опоздал, чтобы спасти его. Я подавил кипящий во мне гнев и потянулся вперед, чтобы закрыть ему глаза.

— Отдыхай. Теперь ты принадлежишь к призрачной стае.

Вулфрик издал низкое и зловещее рычание, но я поднял руку, чтобы заставить большого серебристо-черного волка рядом со мной замолчать.

— Рана свежая, а убийца близко.

Несмотря на мои обостренные чувства, я не мог уловить его запаха, но вокруг него витала миазма смерти — зловоние бойни, нечто, что невозможно было просто смыть — оно ощущалось глубже, чем запах.

Я встал и оглядел поляну в поисках следов незваного гостя.

Мои волки патрулировали по двое, в основном с парами. Этот был мертв, но другая все еще была где-то поблизости. Если бы я действовал быстро, возможно, мне удалось бы спасти ее.

— Оставайся здесь, пока я не позову тебя, — прошептал я. Вулфрик оскалил зубы, но подчинился.

Я встал и направился в лес.

Охотник прошел по моим землям, как призрак, убивая, а затем растворяясь в деревьях. Хотя его путь был кружным, его цель была ясна. Моя цитадель.

Через полмили я почувствовал запах другого часового. Убийца был близко, преследовал ее?

Я остановился и прислушался. Тишина. Но эта тишина выдала его.

Несмотря на лёгкий ветер, скользивший сквозь лес, узкая полоса деревьев оставалась неподвижной, и птицы в их кронах молчали. Они были моими скрытыми наблюдателями, сообщавшими о его передвижениях своим молчанием — безмолвной тревогой, что растекалась по моим землям и вела меня прямо к нему.

Теперь я был охотником.

Я двигался быстро и бесшумно. Вероятно, у него было заклинание перемещения, и если бы он увидел меня, то телепортировался бы обратно в свое царство. Поэтому вместо того, чтобы двигаться как человек или волк, я использовал свою способность ходить тенью, мигая между темными тенями одного дерева и следующего.

Я обнаружил незваного гостя, медленно крадущегося сквозь туманный лес. Его движения были такими же точными и бесшумными, как след смерти, который он оставлял за собой. Кустарник вокруг него не шелестел, и опавшие листья не шуршали под ногами.

Опытный охотник, он даже маскировал зловоние себя как фейри магией и ароматами моего леса — но и лес, и я знали, что ему здесь не место.

Вдалеке между деревьями мелькнул светло-коричневый мех. Другой часовой. Незваный гость поднял свой лук и наложил стрелу, готовясь отнять у меня еще одну жизнь.

Я тенью отошел к ближайшему дереву, что позволило мне увидеть его профиль. У него были каштановые волосы и резкие черты лица. Блеск в его глазах не изменился, когда он прицелился. В нем не было ни проблеска сострадания к своей добыче, дитю моего леса.

Я бы тоже не проявил сострадания.

Кивком головы я приказал белому дубу рядом с ним. Защищай.

Прежде чем фейри успел выпустить стрелу, древнее дерево ударило одной из своих тяжелых ветвей по спине охотника, повалив его на землю. Стрела просвистела в воздухе, но волк бросился наутек, и выстрел пролетел мимо цели.

Правая рука незваного гостя метнулась к сумке на поясе, но я выскочил из тени и вырвал ее. Кряхтя, он перекатился и вытянул руки. Вспышка магии обожгла мою кожу, но я стиснул зубы и ударил его кулаком в лицо.

— Свяжи и заткни ему рот кляпом! — приказал я дереву.

Корни поднимались из земли со всех сторон вокруг незваного гостя, обвиваясь вокруг его конечностей и пригвождая его к земле. Он боролся и ругался, когда они обвились спиралью вокруг его шеи и сдавили рот, пока стоны и хрюканье не стали единственными звуками, которые он мог издавать.

Светло-коричневая волчица бросилась в мою сторону. Она зарычала и приблизила зубы на дюйм к лицу фейри.

— Тебе повезло, друг, — сказал я волчице, присаживаясь рядом с ней. — Но твоему напарнику повезло меньше.

Глаза волчицы расширились, и она вгляделась в мое лицо, пытаясь уловить смысл моих слов. Когда она восприняла правду, у нее вырвался скорбный звук.

Я провел рукой по ее шерсти.

— Это не твоя вина.

Волчица отшатнулась от моего прикосновения и прерывисто взвыла.

Мои руки задрожали, когда черная и ослепляющая ярость пронзила мое сердце. Я хотел стать смертью и броситься на фейри с клыками и когтями. Я хотел переправить свою власть через границу и задушить всех ублюдков до единого.

Однажды.

Но сейчас мне нужна была информация. Я поборол свою ярость и отобрал у него оружие. Меч. Кинжал, источающий мерзкую магию фейри. Даже два лезвия, которые он сунул в сапоги. В его сумке был транспортный амулет — вероятно, то, за чем он тянулся, — а также отмычки, удавка и несколько флаконов без опознавательных знаков. Я снял крышку с одного. Яд.

Не охотник. Убийца.

Вулфрик и трое его воинов-волков выбежали на поляну, привлеченные воем светло-коричневого волка.

Я указал на связанного ублюдка.

— Это тот фейри, который пытался завербовать ту смертную женщину?

Вулфрик наклонил голову, чтобы обнюхать незваного гостя, затем издал низкое предупреждающее рычание, его губы изогнулись, обнажив клыки. ДА.

Я вырвал клубок кореньев изо рта моего противника.

— Чего ты хотел от Саманты?

Фейри сплюнул, но не попытался произнести заклинание. Он ухмыльнулся.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Кто такая Саманта? Я просто вышел поискать пару хороших шкурок.

Я вытащил свой топор из-за пояса и лезвием приподнял ему подбородок.

— Не играй со мной, ублюдок. Кто она такая? Почему она важна?

Он дёрнулся, стараясь отвести лицо от стали.

— Полегче. Она… бармен или боец на арене… или и то и другое. Я точно не знаю.

Я отступил и позволил своей божественной сущности обрушиться на него — воля, питаемая тысячелетиями веры. Земля задрожала, словно в неё врезался упавший дуб, и из груди пленника вырвался сбившийся