Читать книгу - "Вкус твоей любви - Саша Шу"

– Включи логику, Яна, – пытается втолковать мне элементарные вещи мой друг. – Инспекторы Мишлен не будут бегать по всем чебуречным и забегаловкам! Они, прежде всего, изучают рейтинг цитируемости заведений, а потом уже из них делают выборку. А кто же, как не мы, создаёт это рейтинг цитируемости?

– Точнее, конкретно я, так? – поясняю я.

– Умничка! – гладит меня по голове Мишка. – Тебе надо в ближайшее время охватить как можно больше новых заведений, и проследи, что ты ничего не пропустила.

– Хорошо, – соглашаюсь я. В конце концов, погружусь в работу с головой. – Мишка, – окликаю я уже собирающего свои вещи начальника.

– Что, дорогая?

– Мишка, скажи, где сейчас знакомятся нормальные люди? – и, подумав секунду, скромно добавляю: – Для вдохновения.

Он подходит ко мне, внимательно изучает меня и отвечает:

– Не переживай, я всё устрою, – и я только глупо улыбаюсь в ответ.

Так, ладно, пару заведений уже за плечами, и я аккуратно вычеркиваю из блокнотика их названия. Блюда молекулярной кухни, один эксклюзивный стейк и рыба в виде шампиньона на подушке изо мха со вкусом морских водорослей вернули меня хотя бы немного в моё прежнее рабочее состояние. В конце концов, мы живём, чтобы есть, а не едим, чтобы жить, кто бы там не утверждал обратное! Я чувствую, что я, буквально как аккумулятор, постепенно наполняюсь энергией от новых цветов, вкусов и ощущений на языке и нёбе. Всего по чуть-чуть: пару граммов одного блюда, пару капель напитка, и чистая вода, чтобы подготовить вкусовые рецепторы для новых ароматов.

Последний ресторан на сегодня – «Рогач». Странное название, ну да ладно, отзывы отличные, значит, я уже здесь! Запрятан в кривых старых московских улочках – сразу можно и не заметить, если бы не облупленная дверь яркого небесного цвета, как на рекламных фото Греции. Словно её взяли, привезли откуда-нибудь с Крита и вклеили ярко-небесным прямоугольником в нашу серую будничную унылость. Толкаю её от себя, и попадаю в залитый солнцем южный дворик где-нибудь на берегу моря. Музыка Яна Тирсена или кого-то там ещё, гул голосов, смех, звон посуды с кухни и клацанье приборов о тарелки оглушают меня с порога. Здесь так тесно, и нет гардероба, и я просто вешаю своё пальто на крючки у двери.

Оглядываюсь: в небольшом зале стоят всего три огромных деревянных вытянутых стола, как в столовой, за которыми сидят многочисленные гости. Очень неудобно. Я морщусь, словно почувствовала вдруг вкус прокисшей квашеной капусты. Должно быть, это какая-то ошибка. Но я ответственно отношусь к своей работе, и обложка иногда – это просто всего лишь неудачная обложка. Только и всего. Протискиваюсь между чьими-то спинами, в надежде найти хоть одно свободное место: я так и не увидела ни одного официанта. Всё занято. Просто абсурд: время обеда уже прошло, а ужина – не началось, и обычно в это время везде пусто. Но не в «Рогаче». Подхожу к девушке на кассе, и спрашиваю, где же здесь можно присесть.

– Где найдёте, – с улыбкой обводит она зал рукой, и я вижу свободной только какую-то гигантскую деревянную бочку с приставленной к ней табуреткой. Просто отлично.

– А где же ваше меню? – продолжаю я пытать скучающую девчушку, которую, судя по её виду, уже начинают раздражать мои вопросы. Просто отвратительное обслуживание, – отмечаю я про себя.

– У нас только меню дня, – протягивает она мне засаленный листик бумажки, который уже успели, по всей видимости, облапать несколько сотен немытых рук.

– Тогда мне все блюда из меню дня, – уже с раздражением отвечаю я. – И принесите это всё, пожалуйста, вон на ту бочку.

– У нас самообслуживание, – поясняет девушка, выбивая мне чек. – Ваше имя.

– Что? – не понимаю я.

– Назовите ваше имя, пожалуйста, – поясняет мне кассирша. – Мы вас позовём, когда всё будет готово.

– Яна, – зло отвечаю я, уже готовая плюнуть на всё и уйти, но порядочность и чувство долга не позволяют мне это сделать. Да, и, пожалуй, вкусные ароматы, которые сразу же укутали меня со всех сторон, как только я зашла в эту забегаловку.

Я сижу за своей бочкой, как обездоленная русалка, у которой оторвали хвост, и делаю заметки в своём блокноте. Ну что же, самые высокие рейтинги, как правило, не в самых качественных и хороших местах, а в самых дешёвых: это знает и младенец. Больше шансов получить заветную «пятёрку» у бюджетной пирожковой от непритязательной публики, чем хотя бы натянуть на «четвёрочку» элитному ресторану, рассчитанному на привередливых гурманов. За своими раздумьями я погружаюсь в атмосферу какого-то курортного городка, где люди с раскрасневшимися, румяными, как спелые яблочки, щеками, пьют вино, подливая и подливая в бокалы из бездонных бутылок, стоящих тут же, везде, на стеллажах: стоит только протянуть руку и тебе её откупорят и добавят в счёт за незначительную сумму. Огромные ломти желто-кукурузного хлеба лежит на стойке, и каждый берёт себе столько, сколько надо к обеду. Я рассматриваю лица и с удивлением понимаю, что на них написано блаженство. Не больше и не меньше. Люди с любопытством заглядывают друг другу в тарелки и с нескрываемым наслаждением отправляют в рот кусочки, словно проваливаясь каждый – в свою личную нирвану. И над всем этим стрекочут бесконечные цикады. А впрочем, мне это только приснилось.

– Яна! – будит меня грозный окрик. – Яна, повторяем, ваш заказ готов! – и я только сейчас соображаю, что это по мою душу. Еле отрываю себя от табуретки, оказавшейся на удивление удобной, и лениво плетусь к раздаче, где меня ждёт обычный жестяной поднос, уставленный огромными мисками с моим обедом. Ну что же, посмотрим, что же здесь такого необычного.

Я рассматриваю распластавшуюся передо мной скумбрию, поджаренную до идеальной золотистой корочки. Как странно, но я не слышала запаха рыбы, когда вошла. Прекрасная вытяжка, – решаю я, отрезая микроскопический кусочек, и поливая его соусом из крошечного кувшинчика. Кладу в рот, и мне кажется, что я на берегу летнего жаркого моря, сижу под раскидистым платаном, освежённая солёной водой и купанием, и ем только что принесённую с мангала на углях свежайшую рыбу. Простой соус из оливкового масла с чесноком и петрушкой дополняет плотное жирное мясо, добавляя терпкой горчинки. Я перекатываю его на языке, пытаясь понять, что же придаёт ему эту необычную горечь… Элементарный гарнир: картофель со шпинатом, и опять с этим необычным ярким горьковатым привкусом. Крошечного кусочка вполне достаточно. Отламываю мякиш свежевыпеченного хлеба, и солнце