Читать книгу - "Стать драконом - Ив Лангле"

дракон, — поспешила вмешаться Эйми. — И даже не пытайся отрицать это, тётя. Мы с тобой знаем, что значит этот цвет. — Эйми указала на зелье, оттенок которого ни с чем нельзя спутать.

Цвета преподавались в школе драконов. Школа манер мадам Дрейк не только давала уроки того, как быть настоящим снобом — держать голову под верным углом, какой прибор для чего используется и не шуметь на публике — ещё и предоставляла ускоренный курс для драконят по истории. Потому что члены семьи, возможно, приукрашали определённые ключевые исторические моменты.

— Зелье оттенка зелёного дерьма. Не совсем захватывающе, как по мне.

— Ты прав. Сам по себе цвет менее чем захватывающий, и не имеет ничего общего с золотом, как и оттенок для нашей семьи — тусклый ржавый цвет, отвратительный, учитывая наше серебряное наследие. Жёлтые цвета становятся очень странно розовыми, а у морских драконов, которые в основном синие, раствор прозрачный.

— Итак, какого тогда цвета мой дракон? — Он указал на пробирку. — Фиолетовый? Аквамарин? Или очень крутой чёрный с серыми нотками?

— Золотой.

Он посмотрел на свой обнажённый торс.

— Золотой? Серьёзно? Ты ведь видела меня, так?

Тётя Ксилия осмотрела его крылья, но когда хотела дотронуться, он отпрянул. Тогда она спросила:

— Ты никогда не возносился?

— Как понять «возносился»?

— Стадия, которую большинство драконят проходят в период полового созревания. Когда ты впервые принимаешь себя, как дракона.

— А это важно? — спросила Эйми.

— Да, потому что этот цвет подростка, а не зрелого гибрида.

— Значит, это не истинный цвет? — Эйми провела пальцем по его груди, и он замер, мышцы напряглись, но он не отпрянул.

— Обычно у драконят не хватает сил или способностей дотянуться до гибрида, поэтому я никогда раньше не видела не вознесённого полу изменённого. Я бы предположила, что, если он вознесётся к истинному облику, гибридный цвет изменится, и, если верить тесту, будет золотым.

Он покачал головой.

— За исключением того, что я не могу измениться. Всё.

— Не строй из себя диву, — заметила Эйми. — Моя тётя сказала, что нужно кое-что попробовать. Но меня больше интересует, подходишь ли ты в качестве пары?

Другими словами, могла ли её мать возразить и препятствовать плану, покинуть дом? Тогда придётся забыть об уходе. Но матери лучше не пытаться удержать Эйми от пары.

— Несмотря на отсутствие у него силы, он более чем подходит. Если действительно золотой, то объединение с ним принесёт огромную пользу нашему Септу. А если ваши дети будут золотыми… — Тётка улыбнулась.

Тогда у Эйми будет самый большой клад.

«Дай пять».

— Он — мой билет отсюда.

Брэндон ухватился за эти слова.

— Я же здесь и слышу, как ты замышляешь использовать меня? Разве я не имею права голоса?

— Нет. — Прежде чем он успел нахмуриться сильнее, Эйми пощекотала его подбородок. — Не хмурься. Всё будет хорошо. Забавная штука, — промурлыкала она.

— Мне не нужно забав. Я хочу найти сестру.

— Ах, да, сестра. Придётся обратиться к Ади с этим.

— Ты мне поможешь?

— Конечно. Считай возвращение сестры моим свадебным подарком.

И тогда Паркер поймёт, что связываться с Брэндом и его семьёй означало связываться с Сильвергрейс. Не без причины все умалчивали, что лучше не связываться с Септой Сильвер. Мертвецы не могут болтать.

— Ты шантажируешь, чтобы я женился на тебе, — заявил он с оттенком недоверия в голосе.

— Шантаж, подкуп — лучше, чем наручники и дробовик.

По сей день все насмехались над свадебной фотографией Вайды.

— Ты слетела с херовых катушек.

— Не выражаться.

К удивлению Эйми, он уважил просьбу Ксилии.

— Ты обезумела. Но, лунный лучик, если поможешь мне вернуть сестру, а твоя тётя сможет превратить меня обратно в мужчину, я женюсь на тебе. Чёрт возьми, если я снова смогу быть собой, подарю тебе детей, о которых ты всё время болтаешь.

От предложения с выгодой для обоих, у неё практически намокли трусики. Иногда клад становился больше от простого обещания. Лучшее сокровище, которым можно владеть.

— Договорились. — Она повернулась к тёте. — Верни его.

Властное требование в лучшем виде.

В ответ раздался издевательский смех.

— Верни… Словно это так просто. — Ксилия постучала себя по нижней губе. — Он застрял между драконом и человеком. Оба тянут с одной силой, если я склоню чашу весов в одну сторону, то другая может быть потеряна навсегда.

— Что значит «потеряна навсегда»? То есть, если я стану мужчиной, то, возможно, никогда больше не перекинусь? — Его крылья зашелестели.

— Или, если ты вознесёшься до истинного облика дракона, возможно, никогда больше не станешь человеком.

— На данный момент я бы предпочёл быть мужчиной.

— Тогда, кое-что может сработать. — Ксилия принялась бродить мимо полок, проводя пальцами по корешкам книг, наугад доставая банки и возвращая их обратно. В итоге, она нашла то, что хотела, на самой верхней полке, частично спрятанной за деревянной коробкой, исписанной символами. Поставив её на стол, Ксилия дунула. Персонал тщательно вытирал пыль с банок, но, учитывая, как Ксилия пыталась открыть крышку, что бы там ни было, этим давно не пользовались. С кряхтением и словом, которое, как могла бы поклясться Эйми, было французским эквивалентом «твою мать», тётя открыла банку. Протянув ладонь, она высыпала горстку закрученных чёрных и белых бусин.

— Должно получиться. Лучше бы так и было, так как я ненавижу тратить их впустую, учитывая, как трудно их найти, раз русалки больше не торгуются с сухопутными.

— Русалки?

Он так мило кривился от скептицизма. Эйми так много хотела ему показать. Места, куда можно пойти и исследовать.

Вместе.

То есть не по одному.

Интересно…

Эта мысль удивила. Она не ожидала, что когда-нибудь выйдет замуж, а если и выйдет, то предполагала, что