Читать книгу - "Отданная ему - Софи Вебер"

– Кто ж знал, – развел руками мужчина. – Да и нечасто такое происходит. Когда мы с тобой встречались, напомнишь?

– Да уже года три назад.

– Ну вот, – на этот раз мужчина повернулся ко мне. – Три года можете быть спокойны.

Я улыбнулась через силу. По правде, было совсем невесело. Я понимала, что, возможно, просто оказалась в такой ситуации, и что в действительности дела могли обстоять куда лучше, но все равно было не по себе от осознания, что на самом деле происходило в жизни Карима. Ни о какой спокойной жизни не могло быть и речи: он ведь явно занимался чем-то противозаконным, если его пытались убить. А значит, спокойно быть не могло. Он ведь даже скорую не позволил мне вызвать, только ту, которая не передала произошедшее в полицию.

– Ну ладно, доктор еще зайдет к тебе. Бывай. Удачи.

Мужчина ушел, а я почувствовала на себе взгляд Карима.

– Сегодня домой поедем, я договорился. Меня переведут. Медсестру наймут. Ты останешься?

Я непонимающе на него посмотрела. Он спрашивал. Не утверждал, не требовал, а интересовался, останусь ли я с ним?

– Ты даешь мне выбор?

Он засмеялся.

– Видишь ли, ты могла оставить меня там умирать, но не оставила, переживала, нервничала, была со мной до последнего. Да, я даю тебе выбор. И обещаю, что ты будешь в безопасности, даже если откажешься. Вместе с сестрой, разумеется.

Я кивнула, с ужасом понимая, что не хочу возвращаться домой.

– Я бы хотела, чтобы сестра жила своей жизнью, – сбивчиво заговорила. – Я останусь. С тобой. Пока.

Глава 17

Комнату мне выделили отдельную. По приезде в особняк Карима я аж поперхнулась, не в силах поверить, что у меня будет свой уголок. Не общая спальня, в которой я, несмотря на близость с мужчиной, чувствовала себя неуютно, а личное пространство. Комната оказалась большой, почти как вся наша квартирка, которую мы снимали с сестрой. Панорамный вид на бассейн, расположенный на территории, завораживал. Мне потребовался час, чтобы все осмотреть, и еще столько же, дабы смириться с тем, что я буду здесь жить.

Широкая двуспальная кровать, мягкий ковер на полу, стол с ноутбуком в другом конце комнаты. Шкаф, несколько стульев, прикроватная тумбочка. В углу комнаты дверь, ведущая в ванную. Свет зажегся, стоило мне зайти внутрь, ослепляя своей яркостью. Пришлось даже зажмуриться, чтобы потом открыть глаза и осмотреться. Белые тона гармонично смешивались с пастельным-розовым и фиолетовым. Я обошла всю ванную, потрогала джакузи, душевую кабину, умывальник. Заглянула в заставленные уходовыми средствами полки.

В комнате села на кровать и едва сдержалась от того, чтобы не заплакать. Жутко хотелось, потому что таких условий я никогда в своей жизни не видела. И ведь понимала, что это всё не просто так. И не за какие-то заслуги, а так… потому что понравилась богатому мужчине.

Меня отвлекли: в дверь постучали. В комнату вошла молодая девушка, улыбнулась, пригласила спуститься на обед. Я кивнула, а уже через десять минут сидела за огромным столом и смотрела на несколько блюд, расставленных на столе. Спрашивать, кто их съест, не стала. Готовили тут явно без расчета на порции, просто удивляли кулинарными талантами и изысками.

После обеда поднялась к Кариму. Решила спросить, не нужно ли ему что-то, и узнать, поел ли он. Для того, чтобы спуститься вниз, он был слишком слаб и все еще бледен. Все же потеря крови была серьезной. Доктора, что делали операцию, сказали, будто Карим родился в рубашке. Ему повезло, что все вовремя. Да и мне тоже. Подожди я еще несколько минут, и кто знает, где была бы сейчас.

У двери остановилась. Постучалась едва слышно и толкнула дверь, не дожидаясь ответа. Думала, он спит, но нет, Карим лежал на кровати с закрытыми глазами, но стоило мне войти, как сразу же распахнул их и уставился на меня.

– Привет.

Он кивком указал на кровать, мол, подойди ближе и сядь. Без приветствия. Ничего лишнего.

Подошла, присела, повернула голову в его сторону и улыбнулась. Не боялась его больше, хотя представляла, что он может сделать с теми, кто переступает ему дорогу. Я этого делать не собиралась, все же осталась с ним по доброй воле.

– Понравилась спальня?

– Да, очень, она почти как квартира.

Он засмеялся, а потом попросил открыть верхний ящик его комода. Я последовала просьбе и застыла, смотря на коробку с нарисованным телефоном. Даже не знала, что делать дальше.

– Это тебе, бери. И сим-карта под ним. Сестре позвони, поговорите.

Взяла коробку и сим-карту дрожащими руками, сглотнула, посмотрела на Карима ошарашенно. Он разрешил мне поговорить с сестрой? Я даже опешила, а потом вспомнила про ноутбук, что стоял в моей комнате. У Карима явно не было намерения сделать меня своей пленницей, тем более сейчас, когда я находилась рядом не из-за долга, а по доброй воле. Он ведь сказал мне, что я могу быть свободна.

Никакие договоренности с Саввой больше не действуют. Я не вещь, а женщина, которая сама вправе делать выбор. Сказать, что я едва не поперхнулась, когда он мне это говорил – ничего не сказать. И вот теперь он предоставлял мне средство связи, а еще сказал, что мою сестру отправил домой и оставил в покое. Не нужна она была ему, он забрал ее только ради меня.

Не могу лукавить и говорить, что мне это не льстило. Льстило и еще как. Такой мужчина, а уже столько всего для меня сделал, хоть и наша первая встреча была далека от свидания и романтики. Кому нужно это все, когда рядом сгораешь от нетерпения и ожидания касания? Я с Каримом горела и не могла этого скрыть, стоило ему меня коснуться, взять за руку и провести большим пальцем по нежной коже.

– Мне удалось кое-что узнать про Алексея, – нарушил молчание. – Я напряг своих людей, и его нашли. Твой брат жив, Таисия.

Я запнулась, вовсе не ожидая ни этой новости, ни этой резкой смены темы. Даже опешила на несколько минут. Уставилась на Карима. Мотнула головой. Это означает, Лешка жив?

– Но ведь…

Я вспомнила, как мы оказались в доме Саввы, и вздрогнула всем телом. Если Лешка был жив, он наверняка специально имитировал свою смерть. И прекрасно знал, что его долги не спишут просто так. Найдут родных и близких и заставят отрабатывать. Думать об этом не хотелось, я даже поразмышляла о том, что Лешка просто дурачок. Увы, своего брата я знала слишком хорошо. Дурачком он