Читать книгу - "Любовница твоего мужа - Татия Суботина"

Меня в жар бросило от его слов, сказанных тоном змея-искусителя.

— М-м-м…

— Надеюсь, тогда ты разделишь со мной наслаждение. Очень хочу посмотреть, какая ты, Мышка, когда тебе хорошо. От меня.

— Глеб! — пискнула я. Судя по ощущениям, щеки пылали румянцем.

— Запомни, Рита, моя женщина должна встречать меня с улыбкой и уметь доставить удовольствие.

— Но-о…

— Я научу, как это сделать, — перебил Глеб меня, словно мысли прочитал о неуверенности, что справлюсь. — Всему тебя научу, Мышка.

Я прикусила нижнюю губу, не зная, что на такое ответить. Голова кружилась от слов любимого, сердце замирало, и все вокруг теряло значение, кроме Глеба. Я готова была слушать его часами и сделать все что угодно, только бы мужчина остался доволен.

Чувство к нему было слишком всепоглощающим, и я не побоялась нырнуть в этот омут с головой…

— Этот хмырь больше тебя не побеспокоит, — заверил мужчина. — Если вдруг опять возникнут проблемы, то ты сразу мне говори, я разберусь.

— Ты его избил, Глеб?

— Я с ним поговорил, Рита. И какая тебе разница, какой метод воздействия выбрал, чтобы до пацана дошло? — его голос стал прохладнее. — Еще скажи, что тебе его жаль.

— Нет, Глеб. Не злись.

— Как ты себя чувствуешь, Мышка? Полегче уже? — сменил тему разговора он. — Постарайся поправить здоровье до следующей нашей встречи. Я возлагаю на нее большие надежды. И, Рита…

— Да?

— Мы не предохранялись в прошлый раз. Все произошло слишком быстро и слишком хорошо, чтобы я мог сдержаться. — Глеб взял маленькую паузу, а потом спросил: — Ты знаешь, что делать?

— Что? — затаила дыхание я.

— Прими какие-то чудо-таблеточки или еще что, чтобы без последствий, — скомандовал он. — Ты же умная девочка, правда?

— Ты не хочешь детей? — Свободной рукой я сжала покрывало в кулаке, отчего-то в груди кольнуло обидой.

— Ну какие сейчас дети, Мышка? — рассмеялся Глеб. — Ты совсем юная еще для детей. Красивая, с офигенной фигурой, вся моя. Зачем эта обуза? Давай поживем для себя, хорошо? Очень хочу насладиться тобой, а не делить с кем-то еще. Ты же тоже так думаешь, правда?

— Да, Глеб, — согласилась с ним.

Я ведь раньше даже и не задумывалась о детях. Нужно было построить карьеру, состояться в профессии, закрепиться, а потом уже родить ребенка. Может быть. Лет через десять.

Но от мысли о маленьком мальчике или девочке от Глеба мне почему-то становилось трепетно и тепло. Но мужчина был прав, нужно немного пожить для себя. Да и что я могу дать ребенку? Сама почти нищая и на ногах толком не стою.

— Не думаю, что ты залетела с первого раза, но если вдруг это случилось, — Глеб красноречиво замолчал на полуслове.

— Я поняла.

— Умница, моя девочка, — довольно отозвался он. — И посоветуйся с гинекологом насчет гормональных контрацептивов. Терпеть не могу резинки.

— Но я слышала, что от них могут быть побочные эффекты, — нахмурилась я.

— Значит, выбери такие, от которых не будет. Найди хорошего специалиста, я оплачу, — мужчина стоял на своем. — Ты же хочешь, чтобы наше удовольствие было полным?

— Я обязательно посоветуюсь с врачом, Глеб.

— Какая у меня покладистая, понятливая Мышка, — хмыкнул он. — Люблю тебя.

Дыхание перехватило от этого признания, сердце забилось набатом, руки затряслись…

— И я… — едва ворочая языком, поспешила с ответным признанием, но Глеб уже отключился, а собеседником мне остались лишь короткие гудки.

Женские дни меня обрадовали точно в срок, на третьи сутки после этого звонка Глеба. Мне бы вздохнуть с облегчением, что не забеременела, как Глеб и хотел, но не получалось. Боли на этот раз настигли такие, что ноги отнимались. Зато никаких таблеток пить не пришлось.

Кроме обезболивающих. Моя жизнь пока крутилась вокруг них.

Визит к гинекологу состоялся чуть позже, чтобы все же подобрать контрацептивы и понять, как их правильно принимать.

Мутило от них жутко, и вообще как-то плохо было, но я исправно пила, ведь обещала любимому…

Мужчина звонил по два-три раза в неделю, и наши телефонные разговоры стали тем лучиком света, который помогал мне справляться с травмой. Я перелопатила горы статей и стала четче понимать, как сглупила, отказавшись от квалифицированной помощи. Но острые боли притупились и больше не беспокоили, я выполняла все предписания Васнецова, переданные через подругу, поэтому успокоилась. Видимо, не было там никакого перелома, как я и думала.

О тренировках я сейчас даже не заикалась, лишь в голове прокручивала будущий номер и занималась ЛФК.

— Доченька, мне в последнее время твое состояние совершенно не нравится, — заявила мама во время очередного завтрака, который не лез мне в глотку. Аппетит просто катастрофически испортился, я похудела… Вот родительница и всполошилась. Она хоть и набегами была дома, но иногда включала контроль, по старой привычке. — Ты мне что-то недоговариваешь?

— Просто влюбилась, — пожала плечами я.

— Когда я уже познакомлюсь с твоим Глебом? — в который раз напомнила об этом она.

— Он очень занят, сейчас в командировке, — сказала я. — Вот будет посвободнее — и тогда, наверное…

Мама поджала губы, недовольная моим ответом, а я даже с Глебом об этом еще не успела поговорить, какие могли быть обещания?

— Надеюсь, этот Глеб все же найдет время для знакомства с матерью своей девушки. Если, конечно, у вас все серьезно.

— Не начинай, — закатила глаза я.

— Я просто переживаю о тебе, Рита. Разве это запрещено? — выгнула брови мама. — Ты мне ничего не рассказываешь. Глеб этот, корсет, физкультура, перерыв в занятиях…

— Ты мне тоже ничего не рассказываешь, — уязвила я в ответ. — Головные боли прошли?

— Ерунда, — отмахнулась она. — У всех людей болит голова.

— Но не всех эта боль укладывает на кровать или заставляет искать тазик.

— Не от каждой травмы носят корсет, правда же? — тоже стала докапываться мама.

Один-один. Мы с ней оказались слишком похожи, чтобы уступить друг другу.

— Мне пора уже на смену, — сказала родительница, ставя чашку в раковину. — Будь умницей.

— Буду.

Глеб вернулся почти через две недели, как и обещал. И, конечно же, я поспешила на свидание.

— Ты здесь живешь? — с интересом принялась рассматривать я однокомнатную квартиру в новостройке, куда привел меня мужчина.

— Мы живем.

— Кто мы? — похолодела я.

Глеб тем временем уже целовал мою шею и быстро избавлял меня от одежды.