Читать книгу - "Неповторимая весна - Мэри Джо Патни"

У Кейт не хватило силы духа снова обсуждать завещание Сэма.

– Я, может быть, задержусь здесь дольше, чем собиралась. Сообщу, когда буду знать наверняка.

– Оставайся сколько надо. Мне тебя не хватает, но с помощью Дженни я наверняка продержусь. – Снова шуршание. – Куда же я задевала список вопросов? А, вот он. Кафель в ванную для Джексонов.

Кейт подумала, что этот разговор прекрасно успокаивает ее нервы. Это была реальность – ее бизнес, ее подруга, дом и кот.

– Если тебе нужна буду я сама или вообще кто-нибудь, чтобы слушать и успокаивающе мычать, то я всегда здесь, – проговорила Лиз, когда они покончили с делами. – Звони. В любое время дня и ночи. И помни, что плакать не только можно, но и нужно.

– Спасибо за… за все, Лиз. – Кейт попрощалась и повесила трубку, чувствуя покалывание в затылке.

Неожиданное появление давней подруги, которой можно было доверять и которая вдобавок обладала всеми необходимыми профессиональными навыками и знаниями да к тому же нуждалась в работе и жилье – все это было так кстати, что казалось перстом судьбы.

Хотя ее рациональная половина негодующе фыркнула при мысли о вмешательстве высших сил, где-то в глубине души Кейт почти верила – существует некая предопределенность, основные направления, по которым движется жизнь. И если дверь открывается в самый нужный момент, то мудрая женщина должна хотя бы задуматься, а не отвергать с ходу предложение войти. Есть хорошая калифорнийская поговорка: «Как быть, как быть? По течению плыть!»

Господи, подскажи, неужели это означает, что она должна поступить в соответствии с завещанием Сэма? Или она видит предзнаменование там, где существует просто стечение обстоятельств?

Позже. Она подумает обо всем этом позже.

Снимая пиджак, Кейт услышала хруст скомканной бумаги и вспомнила о письме отца, которое сунула в карман. Вынула конверт и вздрогнула при виде своего имени, написанного нетерпеливым почерком Сэма. Она слишком устала, чтобы читать его послание сегодня.

Но любопытство победило. Кейт надорвала фирменный конверт «Феникса», присела на край кровати и пробежала глазами строчки последнего послания, которое ей суждено получить от своего отца. Начиналось оно словами:

«Моя милая Кейт!

Не знаю, когда ты это прочитаешь, но бьюсь об заклад, – ты будешь ужасно сердита на меня. Так что даже хорошо, что меня уже нет в живых.

Можешь считать меня надоедливым старым дураком, но клянусь всем самым дорогим для меня, что я всегда желал тебе счастья. Я был уверен, что хоть отчасти, но виноват в том, что вы с Донованом развелись. Я знал, как сильно ты хотела работать в «Фениксе», но нанял именно его. Об этом я никогда не жалел – нельзя было найти работника лучше, так же, как лучшего друга и лучшего зятя. Но все же я должен был пригласить для работы вас обоих, потому что, взяв его и не взяв тебя, я создал проблему.

Ну что ж, теперь я не могу удержать тебя в стороне от «Феникса». Место Ника свободно, а вы вместе с Донованом будете прекрасной командой – такой же, как были супружеской парой.

Но я надеюсь на большее, чем просто партнерство, вот почему я завещал, чтобы вы жили в одном доме. Жить вместе, видеть друг друга за завтраком – это совсем не то, что просто работать вместе. Когда бы мы с мамой ни навещали Донована на Бренди-лейн, я всегда вспоминал, как счастливы вы были, когда ремонтировали мебель вдвоем, или готовили шикарный обед на кухне, или просто сидели на диване и держались за руки в окружении гостей. Может, вы снова будете счастливы.

Боюсь, это похоже на то, что я пытаюсь руководить тобой из могилы, и очень похоже, но даже мне приходится признать, что я не могу заставить никого из вас возобновить отношения, которые вам не нужны. Что я действительно могу сделать – это дать вам шанс. Я знаю, что значит быть молодым и нетерпеливым и загнать самого себя в такой угол, из которого нет выхода. Ты и Донован, возможно, сказали и сделали что-то такое, чему, казалось, нет прощения, но это случилось много лет назад. Может, сейчас самое время оглянуться на то, что было, и решить: а вдруг стоит вернуться?

И вот когда ты перестанешь сердиться на меня, кариссима, тогда, Бог даст, простишь мне мой деспотизм. В конце концов, я итальянец, тут уж ничего не поделаешь.

И надеюсь, ты всегда будешь помнить, как сильно я тебя люблю.

Папа».

К концу письма ее глаза были полны слез. Кейт обхватила подушку и разревелась. Если бы Сэм не погиб при взрыве, она, возможно, никогда не увидела бы этого письма. Очевидно, он написал его сразу после увольнения Ника, когда почувствовал себя брошенным и хотел видеть вокруг всех членов семьи. Наверняка завещание было бы переписано, если она или Донован вступили бы во второй брак, но из-за ужасного совпадения – смерти отца через такое короткое время после того, как он написал это импульсивное письмо, – его слова приобрели некую непреложность. Последняя воля Сэма Корси. Черт побери, ну зачем было напоминать ей, как близки были они с Донованом? Если бы отец здесь присутствовал, она бы его придушила.

О Господи, если бы только Сэм был здесь!

Сжимая мокрую подушку, вконец измученная, она наконец погрузилась в сон.