Читать книгу - "Стрелы любви - Барбара Картленд"

Вдруг она обвила руками шею подруги и с жаром воскликнула:

— Поговори с ним, Мелисса! Убеди его! Объясни, что я должна выйти за Чарльза! Если он уедет без меня, клянусь, я… я умру!

Черил снова зарыдала, но Мелисса заметила, что усталость и целебное снадобье миссис Мидоуз берут свое.

— Я сделаю все, что смогу, — тихо ответила она. — Но, пожалуйста, успокойся. Слезами тут не поможешь.

— Обещай, что поговоришь с дядюшкой Серджиусом!

— Обещаю, — ответила Мелисса, — а теперь спи. Скоро приедет Чарльз. Ты ведь не хочешь, чтобы он увидел тебя с красными, опухшими глазами?

— Я, наверное, ужасно выгляжу… — сказала Черил.

— Ты хорошенькая, как всегда.

Черил слабо улыбнулась. Мелисса укрыла ее одеялом и села рядом, не выпуская ее руки из своей. Через несколько минут глаза Черил закрылись, и Мелисса на цыпочках выскользнула из комнаты. За дверью ее ждала миссис Мидоуз.

— Ваша настойка помогла, — прошептала девушка. — Надеюсь, теперь мисс Черил хорошо выспится.

— А вы, мисс Уэлдон? — спросила экономка.

— Я немного поспала, — ответила Мелисса. — Но я беспокоюсь за мисс Черил и хочу увидеть его светлость, как только он вернется.

Я немедленно доложу вам, — пообещала экономка. — А пока послушайтесь моего совета, прогуляйтесь по саду. Я прикажу горничной подежурить возле мисс Черил.

— Вы очень добры, — ответила Мелисса. — Но, может быть, вы сначала покажите мне парадные комнаты? Черил вчера обещала пойти со мной, но сейчас, боюсь, она не в том состоянии…

— Разумеется, с большим удовольствием, — улыбнулась миссис Мидоуз. — Будь моя воля, я бы каждый день собирала во дворце толпы гостей, как в старые времена! И веселые же здесь были праздники! Когда его светлость справлял совершеннолетие, во дворце ночевали больше трехсот человек, считая вместе со слугами.

— Да, грандиозная вечеринка! — рассмеялась Мелисса.

Разговаривая о том о сем, женщины шли по широкому коридору, ведущему из крыла, где поместили Мелиссу и Черил, в главное здание. Экономка объяснила, что на первом этаже находятся комнаты слуг, на втором — главный холл, салоны, парадные комнаты и бальный зал. Хозяйские спальни занимали весь третий этаж. На четвертом этаже, как предстояло узнать Мелиссе, размещались детская и классная — обе вдвое больше зала в обычном помещичьем особняке.

Парадные комнаты, как и описывал лорд Рудольф, были великолепны. Больше всего понравились Мелиссе «покои королевы» — несколько смежных комнат, построенных и отделанных специально для Елизаветы, любившей гостить во дворце. Здесь были спальня с огромной кроватью — спинку ее украшал затейливый вензель из переплетающихся корон, — будуар, несколько гардеробных и туалетных: все — необыкновенной красоты.

Были и другие спальни, обставленные в самых разнообразных стилях. Огромные кровати походили на корабли, и Мелисса невольно подумала, что спать на них, должно быть, одиноко и неуютно.

Прошло немало времени, прежде чем Мелисса осмотрела все парадные покои.

— А теперь я покажу вам спальню, которую занимала мать его светлости, — торжественно объявила миссис Мидоуз. — Там спали все герцогини. Считается, что это самая красивая комната во дворце.

Домоправительница отворила дверь и подошла к окну, чтобы раздвинуть занавески. Мелисса с изумлением оглядывалась вокруг. Она думала, что ничему больше не удивится; но спальня герцогини заставила ее замереть от изумления.

Столик у кровати, изящный шкафчик на стене, ночная лампа — все здесь было из чистого серебра. Повсюду резвились купидоны, сплетались затейливые узоры из корон и сердец, а солнечные лучи, проникая сквозь бархатные занавески с ручной вышивкой, освещали всю картину нежным розовым светом.

Над камином Мелисса увидела портрет герцога. Молодой Серджиус Олдвик стоял в непринужденной позе на фоне дворца; у ног его лежали три гончие. «Он мало изменился, — подумала Мелисса. — Кроме одного: на портрете герцог выглядит счастливым».

— Этот портрет написан как раз перед совершеннолетием его светлости, — пояснила миссис Мидоуз. — Все говорили, что второго такого благородного лица не сыскать во всей Англии.

— Здесь он, кажется, доволен и весел, — заметила Мелисса.

— Да, в те времена его светлость не страдал меланхолией, — отозвалась экономка. — Никто не видел его печальным. У него для каждого находились веселая шутка и доброе слово. Да, тогда дворец был домом радости.

— Что же случилось? — спросила Мелисса. Миссис Мидоуз отвернулась.

Не в моих правилах обсуждать хозяев, — отрезала она, но, не выдержав, все же ответила: — Мы и сами толком не знаем, мисс. Его светлость был помолвлен с прекрасной милой девушкой. Его светлость безумно любил леди Полину и казался таким счастливым.

— Она… она умерла? — тихо спросила Мелисса.

— Нет, нет, ничего подобного, — отозвалась миссис Мидоуз. — Нам просто объявили, что свадьбы не будет, а его светлость отправляется в путешествие.

— Что же у них произошло? — задумчиво спросила Мелисса, обращаясь скорее к самой себе.

— Что бы ни произошло, слугам об этом не рассказывали. Прошло два года, и его светлость вернулся в Олдвик-холл — но это был словно другой человек. Никто больше не слышал, чтобы он шутил или смеялся.

Миссис Мидоуз отвернулась и, подойдя к окну, поправила шторы.

— А теперь, мисс, я покажу вам спальный покой его светлости. Он здесь, рядом.

Женщины вышли в коридор, и экономка открыла следующую дверь.

— Эту спальню считают самой большой достопримечательностью во дворце, — заметила она.

— Почему?

— Потому что в этой комнате жил принц Карл, когда скрывался от приспешников Кромвеля. Республиканцы ворвались во дворец, но он успел убежать через потайной ход.

— Как интересно! — воскликнула Мелисса. Она огляделась вокруг, словно ожидала, что почувствует все еще витающий в воздухе дух мятежа и опасности.

Просторная спальня о трех окнах была отделана дубом, от времени приобретшим пепельный оттенок. Мелиссе бросился в глаза балдахин с занавесями тяжелого красного шелка, со сверкающим наверху гербом Олдвиков. Резные столбики балдахина сверкали позолотой. Вдоль стен располагалось несколько столиков с мраморными крышками и резными позолоченными ножками. Мелисса едва взглянула на них: ее взор властно притягивала кровать — поистине королевское ложе, достойное своего хозяина. Покрытая тяжелым покрывалом, она, как и вся обстановка комнаты, казалась немыслимо роскошной и в то же время — достаточно строгой.

Спальня его светлости восхитила Мелиссу больше всех остальных парадных покоев. Быть может, оттого, что здесь спал герцог, при одной мысли о котором у нее перехватывало дыхание и начинало сильнее биться сердце…