Читать книгу - "Отель «Рай» - Алла Осипова"

Так жаль, что нельзя говорить целый час.

Мне ужасно хотелось позвонить Надюшке, чтобы поделиться своим возрождением и поскорее сказать моим несчастным родителям и Ване, что я жива, что мне лучше, что все будет хо-ро-шо!

Мимо проехала машина, из открытых окон которой на полной мощности доносилась песня Верки Сердючки «Хорошо, все будет хорошо». Ничего себе, магические действия какие-то. Вселенная все видит!

Я дошла до торгового центра и спустилась в «Седьмой континент». Вспомнила, что там есть собственная мини-пекарня, где можно взять горячие булочки с наполнителем. Это мне и нужно. Я зачем-то взяла тележку, хотя собиралась купить только булочки и что-нибудь из напитков, решила вернуться и взять корзину и тут почувствовала затылком чей-то взгляд. Я удивленно обернулась. Это был Михаил Михайлович собственной персоной. Он подлетел ко мне улыбаясь и затараторил:

— Ух ты, Вера! Вот это да! Где я тебя встретил! Привет, что, не узнаешь?

Я молча кивнула.

— Слушай, а я гляжу — ты не ты… — оживленно продолжал Ми-Ми, — ты что, со мной не разговариваешь? Я чем-то тебя обидел?

Я достала из сумки ручку и написала на бумажке: «Мне нельзя говорить. Я рада тебя видеть».

— Что, зубы лечила? Или горло, да? — почему-то зашептал он сочувственно.

Я энергично закивала. Пусть горло. Показала руками на горло.

— Может, тебе это… Горяченького попить?

Я согласно мотнула головой.

— Поедем наверх, там есть кофеюшник. А потом все купим. Ты мне очень была нужна, а как тебя найдешь? Но ты так изменилась… Я даже не узнал тебя сперва. Похудела сильно, прическа какая-то странная… Ты не болеешь? Ах, во я дурак, у тебя же горло… А ты мне очень нужна как специалист, — быстро прошептал Ми-Ми и улыбнулся. — А я-то чего шепчу, не знаешь?

Пока шли к лифту, я заметила, что он слегка хромает.

Молчать мне оставалось ровно пятнадцать минут. Забавно, право.

На верхнем этаже комплекса оказалось большое пространство, уставленное столиками. Открывался вид на Рублевское шоссе, по которому наперегонки бежали машины последних марок, обыденно понтуясь друг перед другом.

— Представляешь, хотел тебя искать через передачу «Жди меня». Которую ночь ты мне снишься, ты только не подумай чего… Мне помощь твоя нужна, ты же врач, спасай.

Я молча сидела за столиком и кивала, напоминая самой себе китайского болванчика.

— Давай я официантов потороплю, чтобы тебе что-нибудь горячее принесли. Так у тебя все-таки зубы или горло, что-то я не пойму? Ладно, чай или кофе, лимон или что-то покрепче?

Я написала на салфетке: «Просто кофе. Пока». Не буду же я пачкаться при Михаиле, решит ведь, что меня пора в дурдом пристраивать.

— Нет, просто кофе не пойдет. Здесь десерты очень вкусные, идем, ткнешь пальцем в витрину.

Спорить с Михаилом было бесполезно, он был настроен чем-то меня подкормить, поэтому я не стала сопротивляться. Подошла к витрине и показала на первый попавшийся кусок, кажется, вишневого торта.

Миша быстро все заказал, сел напротив меня и почесал ухо.

— Нервничаю. А вдруг ты тоже не поможешь? Тогда моя жизнь точно покатится под откос. Но что-то ты мне правильное подскажешь, я почему-то уверен. Я в детстве с бабушкой жил в деревне, она меня приучила смотреть сны. Перед сном задаешь какой-нибудь вопрос и говоришь: «Богородица-матушка, ночью пришли мне ответ, укажи путь».

И я всегда знал в школе, даже какой номер билета мне достанется. Так много раз проверял, почти на сто процентов сходилось. Но однажды прокололся! Я как: ничего не учил, на ночь этот вопрос задам, мне номер билета приснится, я встану пораньше, да только его и выучу, прямо перед экзаменом, а еще и шпаргалку сделаю. Но вот на экзамене по литературе не получилось. Вроде приснилось, что Пушкин и Горький, а достался Лермонтов и Шолохов. А я Лермонтова терпеть не могу, злого мальчика, а у Шолохова только пару приколов про деда Щукаря читал. Так им честно и сказал: Лермонтова вашего не люблю, его могут любить только желчные и злые люди, разочарованные и отчаявшиеся в жизни. А мне учитель и говорит: если он в жизни был язвительным и ядовитым, то это никак, может быть, в его творчестве не отразилось, стихи-то прекрасные! А я говорю: нет, «Герой нашего времени» учит пессимизму! И все его стихи про пессимистов! А я — оптимист, и другим того же желаю. Даже прочел пару своих стихов. Они посмеялись, конечно, но мои стихи были очень веселые! Они дарят радость людям!

А Шолохов, что ж… фильм хороший Герасимов поставил, Быстрицкая очень хороша. Кстати, Бондарчук дикий фильм сделал, скажи? Гей в роли донского казака! Вот фильм ужасов-то! Это я отвлекся, а тогда голову поднял гордо и говорю: можете мне ставить два. А они все-таки поставили три! Сжалились, зайчики мои пушистые! За честность и за оригинальный взгляд на творчество Лермонтова. И за мои веселые стихи, конечно!

Сердился я после этого на Богородицу и на бабушку — она еще жива тогда была. А бабушка хитро так взглянет и говорит: «На Бога надейся, а сам не плошай». Ладно, что это я в воспоминания пустился. Ну, словом, у меня одна страсть в жизни — футбол. Три раза в неделю играем с мужиками, больше ничего мне в жизни не надо. Ну еще потанцевать латиноамериканские танцы и в бане попариться с пивком. Все остальное для меня интереса не представляет. И тут вдруг — мениск! Я был в ЦИТО, там все говорят — операция, месяц с костылями, а потом никакого футбола и танцев. А зачем тогда жить, спрашивается? Может, есть еще какой способ, ты же рассказывала в «Раю»…

Я допила кофе, доела вишневый пирог и взглянула на часы. Можно говорить.

— Да, я могу тебя вылечить без операции. Это одно из моих самых удачных изобретений, даже есть патент на способ лечения менисков без оперативного вмешательства.

— Слушай, а ты нормально говоришь. Значит, я тебе горло вылечил кофе и пирогом, а? — хохотнул Миша. — Значит, у меня есть шанс? Правильно, что ты мне все последние ночи снилась!

— Да, я тебя обследую на ультразвуке, подберу специальные препараты и через месяц будешь скакать, — пообещала я Мише серьезно.

Он нахмурился:

— Ты какая-то не такая. У тебя что-то случилось? С Ваней все в порядке?

Я пожала плечами и засобиралась:

— Мне пора.

— А в «Седьмой континент»?

— Уже не нужно, я тороплюсь. — Мне не хотелось продолжать разговор.

— Ты на машине? — спросил Михаил.

— Нет, поймаю.

— Подвезу.

— Не трудись, — отнекивалась я.

— Нет, подвезу, ты теперь — моя единственная надежда, личный доктор. Буду на тебя дышать, беречь. Заодно похвастаюсь новой машиной. Представляешь, приехал из «Рая», помнишь, мы там писали про мечты, то-се. И купил! Хотел новую машину купить, именно эту модель, именно этот цвет! Так что действует отель-то.