Читать книгу - "Опасности любви - Рексанна Бекнел"

Неужели он даже не извинится?

Но Айвэн, судя по всему, не собирался этого делать.

Валери, растерянно оглянувшись, поднялась из-за инструмента, напуганная напряженной атмосферой, установившейся в зале. Леди Уэсткотт, очевидно, прекрасно поняла, что ее внук позволил себе некое оскорбительное замечание, и потому тоже поднялась, опираясь на трость.

– В чем дело? Что случилось? Почему вы уходите, мисс Драйсдейл? Чем ты ее обидел, Джон?

Джон? Как Люси ни была возмущена, она не могла не заметить убийственного взгляда, которым Айвэн наградил свою бабку.

– Ну ладно, ладно, Айвэн, – ворчливо произнесла графиня. – Так что ты ей сказал?

Но от его веселого настроения не осталось и следа. Он был в ярости – и все из-за того, что бабка назвала его Джоном. Что все это значит?

Но тут Люси сообразила, что Джон – это английский эквивалент Айвэна. И без труда представила себе черноволосого цыганенка, лишенного всего, к чему он когда-то привык. Но от имени он не отказался – от своего настоящего имени.

Сердце ее невольно смягчилось. Но тут Айвэн повернулся к ней, и лицо его вновь стало насмешливым.

– Боюсь, я позволил себе некое замечание, задевшее чувствительную натуру мисс Драйсдейл. Я и не предполагал, что вы настолько ранимы. Прошу прощения.

Можно подумать, что он просил прощение за то, что она не оказалась толстокожей! А вовсе не за свои слова. И не за то, что обратился к ней по имени. Люси негодовала. Несчастливое детство не дает ему права издеваться над людьми!

Леди Уэсткотт властно стукнула тростью об пол.

– Итак, мисс Драйсдейл? Принимаете ли вы его извинения? Учтите, я не допущу раздоров в своем доме.

«Кроме тех, которые спровоцировали вы сами», – сердито подумала Люси.

Она была до глубины души возмущена интригами старухи. Но неужели из-за каких-то закулисных игр ей придется отказаться от Лондона? Ни за что! Ведь она еще не прожила здесь и недели. И если Айвэн Торнтон полагает, что она бросит бедную Валери ему на съедение, то он сильно ошибается. Она останется в Лондоне столько, сколько это возможно. Она будет посещать лекции сэра Джеймса. Мысленно она провела с ним сотни – нет, тысячи интеллектуальных бесед и теперь просто не может уехать, не повидав его.

И она не позволит какому-то невоспитанному грубияну, пусть и графу, поломать ее планы!

– Извинения приняты, – откликнулась Люси, но таким тоном и с таким видом, что стало сразу ясно, что она не простила его ни на йоту. – Как бы то ни было, уже поздно, и я устала. Пойдемте, Валери. Завтра нам предстоит трудный день.

Валери засеменила к Люси; сразу было видно, что бедняжка страшно расстроена. Леди Уэсткотт говорила, что девушка чрезвычайно впечатлительна. Но это и понятно: как среднему ребенку в семье, ей частенько приходилось оказываться между двух огней. И Люси полагала, что Валери сделает что угодно, только бы опять не попасть в такое же положение.

В свою очередь, Айвэн был единственным ребенком в семье, к тому же одиноким и непризнанным, – и это тоже сразу видно. Сейчас он стоял перед ней с насмешливым, вызывающим видом, небрежно сунув руки в карманы брюк. Люси понимала, что так просто он это не оставит.

– Так вы говорите, что принимаете мои извинения, мисс Драйсдейл? Но мне показалось, в голосе вашем не было искренности. Так что, если вы дадите мне шанс искупить свой грех, я с удовольствием сделаю это завтра. Могу ли я пригласить вас и леди Валери на прогулку?

– Не утруждайте себя.

– Валери должна привыкать к свету, – неожиданно поддержала его леди Уэсткотт, взглядом запретив Люси возражать. – Чем чаще ее будут видеть, тем лучше. Пусть люди начнут говорить о новой красавице. Она поедет в голубом платье, – закончила она тоном, не допускающим возражений.

Люси стиснула зубы.

– Очень хорошо. Но пока лорд Уэсткотт будет знакомить ее с будущими поклонниками, я постараюсь подготовить Валери к более глубокому восприятию человеческой натуры.

Леди Уэсткотт внимательно посмотрела на Люси.

– К более глубокому восприятию человеческой натуры? Что вы имеете в виду?

– Я бы хотела, чтобы она посещала со мной лекции, которые скоро начнутся. Речь там пойдет о мотивах человеческих поступков и о воспитании молодого поколения.

К удивлению Люси, леди Уэсткотт дала согласие. Ей даже показалось, что графиня едва заметно улыбнулась.

Айвэн тоже улыбнулся – высокомерно и лениво, словно все развивалось по его плану. Но в этом он ошибается! И пусть он попробует завтра снова начать издеваться над ней – это только еще больше отпугнет от него Валери.

А она тем временем с помощью сэра Джеймса постарается растолковать впечатлительной Валери, что достойные отношения между мужем и женой должны основываться если не на любви, то хотя бы на взаимном уважении. А вовсе не на деньгах и не на титулах.

Люси взяла Валери под руку, они вежливо поклонились леди Уэсткотт и Айвэну и вышли из залы. Но когда Люси добралась до своей комнаты и заперла дверь, то в изнеможении прислонилась к ней спиной и уставилась невидящим взором в окно.

Услышит ли она сегодня ночью, как Айвэн будет прощаться с еще одной женщиной? Как Люси ни убеждала себя, что ей все равно, чем он занимается – сегодня, завтра или вчера, – в глубине души она знала: это не так. Но, в конце концов, любопытство – не такой уж страшный грех; оно может быть присуще любому разумному человеку. Да, конечно, это не самая хорошая черта характера, но вполне распространенная.

Люси отошла от двери и начала вынимать заколки из волос. Она обязательно спросит мнение сэра Джеймса о любопытстве – если, конечно, у нее будет такая возможность. Она спросит его, почему некоторые вещи интересуют человека больше, чем другие. Но, разумеется, она будет говорить о любопытстве в общих чертах, не называя имен, чтобы он не дай бог не заподозрил, что у нее есть какой-то особый интерес.

«А он у меня есть», – вынуждена была признать она.