Читать книгу - "Непокорная герцогиня. Поместье в обмен на свободу - Адриана Вайс"

счет, но спорить со мной то ли не решается, то ли просто не хочет.

— Что ж, вы сами вольны распоряжаться купленным товаром… — бросает он, при этом, мне кажется, что слово “товар” он использует специально, чтобы поддеть меня (и это у него получается, я снова чувствую разгорающееся возмущение) — …но как бы ваше доброе сердце не сыграло с вами злую шутку.

Он явно хочет добавить что-то еще, но в этот момент Югиос заводит к нам в шатер толпу людей. Они моментально заполняют собой все свободное пространство.

На первый взгляд их около полусотни человек. Все с напуганным выражением лица и отчаянием в глазах, кто-то в разодранной рубахе и штанах, кто-то в одних только штанах. Больше всего здесь мужчин, женщин наберется от силы дюжина.

— Выбирайте, — показывает на невольников рукой Моран.

Я поворачиваюсь лицом к ровной шеренге невольников и понимаю, что снова волнуюсь. Сердце заходится бешеным стуком и мне требуется сделать над собой усилие, чтобы унять его.

Откашлявшись и затолкав поглубже ком, который так и норовит застрять в горле, я обращаюсь к невольникам:

— Мое имя — Диана Легро и я здесь, чтобы найти людей, которые хотят обрести свободу.

Все невольники как один вскидывают головы и с непониманием (а кто-то даже с ткровенным недоверием) смотрит на меня.

— Вы не ослышались. Я предлагаю вам свободу. Но взамен хочу, чтобы вы вложили все свои силы в те наделы, которые я вам выделю. К сожалению, я не могу выкупить всех, поэтому в первую очередь меня интересуют люди, которые уже возделывали землю, валили деревья или занимались строительством. Есть среди вас такие?

Вместо ответа невольники почему-то прячут от меня глаза.

— В чем дело? — искренне не понимаю я, — Вам не нравятся мои условия?

— Мадам Легро…. простите… — отзывается один из них, — Как называются земли, которые вы хотите, чтобы мы возделывали.

— Мрачные Топи, — отвечаю я и тут же замечаю панику на их лицах, — А какое значение это имеет?

Мне казалось, что невольники будут рады получить свободу, но вместо этого, я сталкиваюсь с такой странной реакцией.

— Простите великодушно… — снова отзывается тот же невольник, — …просто на эти земли чаще всего совершают набеги. А значит, нас могут либо убить, либо захватить в плен и снова продать в рабство.

Чувствую, как мои нервы не выдерживают. Даже невольники отказываются идти за свободой в Мрачные Топи.

— Не стоит из-за этого переживать. Я наняла хорошую охрану… — пытаюсь я хоть как-то склонить их на свою сторону, но внезапно меня прерывают.

Откуда-то из глубины шатра доносится глухой хриплый голос.

— Мадам, если вам так нужны люди, предлагаю вместо кучки этих трусов выкупить меня!

Я резко оборачиваюсь, ища глазами того, кто это сказал. Не сразу натыкаюсь взглядом на тень в дальнем конце шатра. Судя по всему, человек, который там сидит, прикован цепями к клину, торчащему из земли.

Он поднимает голову, встречаясь со мной взглядом и, в отличие от остальных, в нем я действительно чувствую непоколебимую решимость.

— Мсье Моран, — обращаюсь я к торговцу, — Сколько вы хотите за этого человека?

Казалось бы, обычный вопрос к торговцу, который занимается торговлей невольниками. Но почему-то вместо того, чтобы просто назвать цену, Морана внезапно перекашивает от гнева и в ответ он шипит как рассерженная кошка:

— Этот невольник не продается!

Глава 13

— То есть, как это так — не продаётся? — упираю руки в бока, — Разве вы не занимаетесь торговлей невольниками?

— Верно! — скалится Фабьен Моран, — Но для этого, — он тычет пальцем в прикованного мужчину, — Я делаю исключение. Не продаётся! Точка! Можете сколько угодно хлопать вашими красивыми глазками, я на уступки не пойду!

Во мне вспыхивает негодование.

— Что же он сделал, раз заслужил такое наказание? — сухо интересуюсь я, глядя на невольника, который криво усмехается и роняет голову.

— Пытался сбежать, — недовольно бросает Моран.

По его виду и односложным ответам становится понятно, что Морана уже порядком утомили мои настойчивые расспросы.

— Если вам не известно, мадам Легро, побеги у нас жестоко караются, — после небольшой паузы все-таки отзывается Моран, — А он пытался сбежать не единожды. Не говоря уже о том, что подначивал к побегу остальных. Вдобавок, отправил в лазарет пятерых моих охранников. На это я закрыть глаза не могу, так что завтрашний рассвет окажется для него последним.

Краем глаза замечаю, как вздрагивает стоящий рядом со мной Фаваро и стискивает кулаки в бессильной злобе.

В памяти сразу же всплывает его собственная история, которая как две капли воды похожа на историю этого безымянного невольника. И, не смотря на то, что я вижу его в первый раз, мое сердце разрывается от жалости. Не только к приговоренному невольнику, но и ко всем, кого сюда привели..

— Раз уж вы не хотите его продавать, так позвольте мне задать этому невольнику пару вопросов.

Фабьен смотрит на меня с подозрительным прищуром, после чего нехотя кивает.

— Не знаю, зачем вам это сдалось, но валяйте.

Подхожу к невольнику, который с трудом поднимает голову, и я тут же понимаю, почему. Его лицо покрыто синяками, видя которые у меня в груди все закипает от возмущения. Это каким же негодяем надо быть, чтобы так издеваться над человеком!

Моран в моих глазах падает настолько низко, что мне хочется прямо сейчас развернуться и уйти прочь из его шатра, чтобы больше никогда с ним не пересекаться.

Единственное что меня останавливает — это необходимость привезти новых людей в Топи и разрывающая душу на куски жалость к человеку передо мной.

Из-за синяков, покрывающих его лицо, не сразу замечаю, что он явно не из нашего королевства. Кожа слишком светлая, другие черты лица и более яркие глаза.

— Скажи, что ты умеешь?

Он внимательно смотрит на меня, будто прикидывая, стоит ли говорить мне правду или же нет.

— Все, — с твердой уверенностью в голосе отвечает он, — Я обучен военному делу, умею читать, писать и считать. Знаю как обращаться с землей. Но самое главное, я не боюсь трудностей. Так что, могу вас уверить — я стóю десятка других невольников.

Мне сразу приходит в голову, что он запросто мог все это придумать. Но то, с какой твердостью в голосе