Читать книгу - "Десятый клуб - Мими Джин Памфилофф"

— Я жил там, кажется, несколько жизней назад.

— Ну, думаю, Кинг сохранил его. Имею в виду, никогда не знаешь, когда снова могут пригодиться старые вещи. Хейн, например. Похоже, ей он также нашел применение.

— О чем ты, черт возьми, говоришь?

— Она возродилась, Мак. В другом теле… И я вне себя. Думаю, он воскресил ее. Ее. Из всех гребаных людей именно ее.

— Так вот чем он занимается. После того, как прослушал твое сообщение, я понял, что он заполучил Чашу.

«О, Божечки!»

Я чувствовала, будто мы оказались в ловушке какого-то ужасного шоу о паранормальных явлениях. Только это — наша реальность. Чаша была древней реликвией, которая, как предполагалось, имела силу воскрешать любого человека из мертвых. Кинг использовал ее, чтобы вернуть к жизни Мака, после того как Тэдди совершенно случайно ударила его ножом. Чаша работала, но Мак, к несчастью, умер на священной земле коренных американцев, и обитавшие на этой земле души хотели получить что-то взамен души Мака. Именно тогда Кинг пошел на сделку и обменял свою жизнь на жизнь брата.

— Я думаю, он возвращает к жизни некоторых людей и помещает их души в тела членов Десятого клуба, — сообщил Мак.

— Каких людей?

— Хочешь знать мое мнение? — спросил он.

— Да.

— Очень опасных людей, которых он сможет контролировать.

«Вот черт!»

Будь все члены Десятого клуба верны Кингу, то их своеобразным соревнованиям по предательствам пришел бы конец. И они присчастливенько плыли бы в своих лодках для извращений в одном направлении и выполняли то, чего хочет Кинг.

Я просто не могла представить, чтобы кто-то обладал подобной силой. И для чего ему это вообще понадобилось?

— Это плохо! Совсем не хорошо, — пробормотала я.

— Вообще-то это может сыграть нам на руку, — возразил Мак. — Любой, кто верен Кингу, будет верен и мне, когда я возьму бразды правления в свои руки.

Теоретически это и правда могло быть полезно, ведь Маку стало бы проще расставить ловушки на людей, которых он полностью контролирует, однако не все используют глаза, чтобы увидеть личность человека перед собой.

— Думаешь, ты сможешь обмануть кого-то вроде Хейн?

«Чертова Хейн!» Кинг на самом деле сказал «любовь моя» и поцеловал ее руку. Я не могла придумать большего оскорбления в свой адрес. Словно нож, окончательно разбивший мое сердце.

— Не волнуйся, я с ней справлюсь. — сказал Мак. — Но тебе нужно как можно скорее убираться оттуда.

Я пребывала в таком шоке, что почти забыла о своем заточении.

— Где ты сейчас? — осведомилась я.

— Поскольку ты улетела в Грецию, я взламываю склад Кинга.

Склад Кинга был снабжен просто хреновой кучей ловушек.

— Значит, ты вот-вот умрешь.

— Возможно, но ты тоже можешь умереть, если…

— Мисс Тернер, вы не перестаете меня удивлять, — услышала я голос Кинга.

— Э-э-э… мне пора. — Я убрала телефон от уха и развернулась к Кингу, молясь про себя, чтобы он не подумал, будто я состою в каких-то отношениях с его братом, с которым разговаривала сейчас. — Я просто проверяла… как дела дома.

— Нужно не забыть в следующий раз, перед тем как запереть тебя, хорошенько обыскать. — Губы Кинга изогнулись в хитрой улыбке.

— Девушке нужно быть настороже, ведь по миру свободно разгуливает столько монстров. — Я кокетливо похлопала ресницами.

— Ты имеешь в виду меня или Хейн? — спросил Кинг своим низким, бархатистым голосом, подойдя ближе и практически прижавшись своим телом к моему.

— И ее, и тебя, — ответила я, глядя прямо на Кинга.

— Ах да, Хейн рассказала мне о некой стычке между вами.

— Она это помнит?

— Идем, хочу кое-что тебе показать. — Кинг повернулся, открыл дверь и вошел в комнату напротив.

— Как насчет того, чтобы просто сказать, что это? — В последнее время мне разонравились сюрпризы.

— Я жду, мисс Тернер! — гаркнул он.

Я зарычала в знак протеста, разрываясь между желанием сбежать и увидеть то, что он хотел мне показать. Если бы он хотел моей смерти, то я уже давно была бы мертва. А если попробую убежать, то он поймает меня всего за пару секунд. Вот вам и преимущество быть человеком без реального тела.

— Я не собираюсь торчать здесь всю ночь, мисс Тернер! — проревел Кинг из другой комнаты.

Неуверенным шагом я проследовала на звук его голоса. Комната оказалась кабинетом, в котором находились письменный стол, стул, ящики со старыми книгами и стопка свитков, сваленных грудой сбоку от стола.

— Закрой за собой дверь! — приказал он.

— Что все это значит? — спросила я, выполняя приказ.

Кинг развернул длинный лист пергамента и пробежался по строчкам взглядом серебристых глаз.

— Я попросил Хейн описать каждую деталь моей жизни, то, что она помнит или может увидеть с помощью своего дара.

— Так вот почему ты воскресил ее.

— Да. Я хотел понять, почему в моих воспоминаниях отсутствуют некоторые фрагменты.

— Почему бы не спросить об этом меня, вместо того чтобы воскрешать психопатку, однажды пытавшуюся тебя убить?

Он вопросительно взглянул на меня.

— На твоем складе в Сан-Франциско хранится ее дневник, и однажды я его прочитала. — Я пожала плечами на его немой вопрос.

— Ну… ее дар Провидца весьма силен. А теперь, когда я вернул Хейн к жизни, она предана мне. Ведь знает, что я могу отнять ее жизнь в любое время.

Мою голову посетил вопрос, а не потому ли он использовал эту чашу и на себе? Как живой человек он был довольно-таки ограничен в возможностях. К примеру, мог ли он, будучи человеком, проникать в голову и мысли других людей? Нет. Убить кого-то одним щелчком пальцев? Нет. Кинг был гораздо опаснее, пребывая в бестелесной форме.

— Итак. Чему ты у нее научился? — спросила я.

— Многим интересным вещам. — В хищном взгляде Кинга вспыхнуло любопытство, и он подошел ближе. — Но кое-что она не смогла мне объяснить. Почему я помню ее, но не помню ни единого момента, связанного с тобой. Так много потерянных воспоминаний.

Кинг провел пальцем по моему горлу и спустился к ложбинке меж грудей, кружа и описывая небольшие круги. Ощущения, вызванные прикосновением, пробудили воспоминания о нас, обнаженных в постели. Воспоминания о том, как он смотрел на меня, изучая каждый дюйм моего тела, словно запечатлевая в памяти каждый его изгиб. Кинг всегда заставлял меня чувствовать себя обожаемой и желанной.

— Хейн говорит, ты была для меня всем, — продолжил он, наклонившись и прикоснувшись губами к моей щеке.

Мое тело не могло лгать так, как разум: тепло его кожи и звук чувственного голоса вызывали трепет во всем теле, отозвавшись в глубине души.

— Так скажи же мне,