Читать книгу - "Агония - Оксана Николаевна Сергеева"

Рейман нервно засмеялся. У Светки от его резкого неприятного смеха прошла по позвоночнику колкая дрожь.

— Да что ты, я теперь ее в два раза сильнее любить буду. Потому что она моя, а ты ей никто. Молоденькая, смазливая, вся еще идеальная и внутри, и снаружи. Ни надлома, ни трещинки. Кожа, знаешь, у нее какая бархатистая?

— Мразина ты конченная, я тебя на куски разорву, если ты ее обидишь. — Шамрай вроде и в лице не переменился, и тоном не особо угрожал, но теперь от всей его фигуры шла ощутимая злость. И не скажешь сразу, в чем именно это выражалось, но будто воздух вокруг него вмиг наэлектризовался. Одно неверное движение — ударит.

— Ну вот, а я думал: ты мне друг. А тут такое предательство грядет. Сколько мы с тобой соли на двоих сожрали…

— Ладуля, у тебя какая соль? Живешь-то сладенько, к папкиной кормушке пристроенный.

— А ты не сладенько?

— Да и я не жалуюсь. Так что про соль ты сильно загнул. — Вадим вдруг посмотрел на Свету, будто только вспомнил, что она рядом стоит. Но ничего не сказал, снова вернулся взглядом к Рейману: — Чего ты злой такой? Все у тебя есть, родители стараются. Злой чего такой? Это мне злиться надо, я своим всегда не в кассу. А ты чё с катушек слетаешь?

— Ты, кстати, забыл одну важную деталь, — снова уверенно рассмеялся Влад. — Она меня любит. А ты ей — никто. Я ее трахаю: как хочу, где хочу и сколько хочу. А ты ей — никто!

Шамрай глубоко вздохнул, сдерживаясь нечеловеческими усилиями.

— Она прям так и сказала тебе? Что любит?

— Конечно. Каждую ночь говорит. — В темных глазах заплясало самодовольное веселье от произведенного эффекта.

— Угу, — покивал Вадим с усмешкой, — поэтому очень советую подыскать себе хорошего психотерапевта, а то заминоришь, когда Регина тебя вдруг неожиданно покинет. Ты даже не представляешь, как скоро это случится.

— Думаешь, покорил ее обаянием? Ее коротнуло. Я заметил.

— Смотрю, ты даже не волнуешься по этому поводу. Завидую твоей уверенности, я бы волновался.

— Это всего лишь эффект новизны. Неизбежная вспышка интереса, когда в компании появляется новый человек, но она угаснет.

— Прям новизны? Думаешь?

— Уверен.

— Угу, — улыбнулся Шамрай своим мыслям. — Ты тоже забыл кое-что важное. Я привык плыть против течения, а ты нет. Ты так не умеешь. Поэтому в случае бури, я выгребу, а ты, Ладуля, захлебнешься. Хорошо подумай, прежде чем устраивать шторм. И считай, что это наш первый и последний разговор. Я тебе все сказал, больше мне сказать нечего. Потом — без претензий. Тронешь ее — убью.

Развернулся, чтобы уйти, но его задержал оклик матери Влада.

— Вадим! Светочка! — радостно воскликнула женщина, приближаясь к дому.

— Здрасьте, Анна Игоревна, — поздоровался Вадим, Светка в унисон что-то невнятно промычала, жалея, что они не успели уехать до ее приезда.

— Здравствуй, дорогой, здравствуй. Как хорошо, что вы зашли, очень рада вас видеть.

— Мы уже уходим, я документы завез из «Ростеха». Отец передал.

— Нет, я вас не отпущу. Так давно не заходили. Пойдемте. Посидим, поговорим, чайку попьем.

— Не стоит беспокоиться.

— Анна Игоревна, как-нибудь в следующий раз, — поддержала Света брата, — мы поедем. Нам еще в одно место, потом домой. А у меня с утра завтра столько дел, вставать рано.

— Как жаль, — погрустнела женщина, поправила на шее пышный шелковый шарф и оставила попытки организовать дружеское чаепитие. — В другой раз, значит. Хорошо, что заехали.

— Мама, не переживай, мы успели немного посекретничать, — улыбнулся Влад.

— Да?

— Угу, Регину обсуждали. Завидует мне Вадька. Хорошая, говорит, у меня девочка.

Светка поперхнулась воздухом, про себя удивляясь лицемерию Реймана, и посмотрела на брата. Тот перевел на Владика спокойный взгляд и ничего на это не ответил.

— Ох, да ладно, тоже мне глупости, — засмеялась Анна Игоревна.

— Конечно, глупости, — кивнул Вадим, и они со Светкой быстро пошли к машине.

— А ты завтра куда с утра рано собралась? — спросил, не сбавляя шага.

— Никуда.

— Чего пригорюнилась?

— Ничего.

— Чет у мамки какая-то запеканка была не сытная, есть хочу. Ты хочешь?

— Нет.

— Супа грибного хочу. Давай заедем куда-нибудь.

— Если хочешь, давай заедем, — все тем же безжизненным тоном.

— Нос чешется, — потер кончик носа. — Пить, наверное, буду.

— Или по носу получишь.

— Я-то? Это вряд ли, — посмеялся и достал из кармана телефон: — О, Данилка звонит. Говорю же, пить буду… Лагунов, ты как всегда вовремя. Смерть как выпить хочется. У тебя есть повод или мне придумать? Отлично. Только Светку домой заброшу и приеду.

Света села в машину, пристегнулась и подавленно замолчала. Может, Вадим к такому и был готов, но она — нет, ее после этого разговора словно сверху чем-то тяжелым придавило.

— Сестра, не переживай, — ровно сказал Вадим, усаживаясь за руль и заводя машину, — доиграется Ладуля — получит по ё*лышку. А пока пусть тявкает, он только это и умеет.

Глава 9

«Меня нет дома!» — написала Шамраю, когда он позвонил в дверь.

В глазок не смотрела, знала, что это он. За неделю привыкла к нему, к его постоянному присутствию в своей жизни. Приходил, звонил, писал. То домой нагрянет, то с работы заберет. То отношения пытается выяснить, то молчит ни слова не говорит.

«Я так и понял по иллюминации в окнах».

«Уходи, я не открою».

Впускать Вадима не хотела, хотя и беспокоилась, что весь день от него ни слуху ни духу. Время позднее, расправленная постель выглядит как приглашение переспать.

«Я подожду, пока ты передумаешь».

На второй звонок в дверь Регина среагировала очередным сообщением:

«Чего надо?»

«Видеть тебя хочу. И не только».

Держать Шамрая на расстоянии удавалось с большим трудом. Измаялась, измучилась, устала идти против себя, разозлилась. Ничего плохого не сделала, но почему-то оказалась в такой ситуации, словно уже в чем-то виновата и теперь должна отказаться от счастья, от собственных чувств из-за чужих предрассудков. И его чувства растоптать из-за этих же предрассудков.

Минут через пятнадцать подошла к двери проверить, ушел ли Вадим. Прикрыв обнаженную грудь рукой, посмотрела в глазок. Всегда спала без пижамы и сорочки, лишь в трусиках, но от одного осознания, что Шамрай за дверью, хотелось не только плотнее в одеяло завернуться, но и надеть что-нибудь на себя.

Вадим, само собой, не ушел — сидя на ступеньке лестницы, смотрел в телефон.

«Всю ночь будешь сидеть?»

«Давай проверим».

И будет же! Не сомневалась, что он на площадке может и всю ночь просидеть.

Ворча про себя,