Читать книгу - "Училка и бандит - Юлия Гауф"

«Не ожидал такого приема? Думал, помурлыкаешь, и пожилая женщина лужицей растечется? – злорадно думаю я. – Как бы не так!»

- Я проводил Василису до дома, и… так получилось… мы взрослые люди! – наконец, выдает Ваня.

- Нелюди вы! – поправляет мама. – Устроили разврат, и это при живом муже!

- Лучше при живом, чем при мертвом, - бормочу я.

Зря.

- Снова шутишь? – напускается на меня мама. – Как ты могла, Василиса?! Не так я тебя воспитывала! Борис мне все рассказал: встретила его, как собаку приблудную; еды жалеешь; любовника вот притащила!

- И где этот жалобщик? Что-то я не вижу его здесь… в ванной прячется, да? – угадываю я, и кричу: - Боречка, выходи! Не бойся, бить не буду!

Прислушиваюсь, но Бориски не слышно. Надеюсь, он не в шкаф забился. Чего это он? Обычно при моей маме он храбрый – знает, что она любит его.

Любит непонятно за какие заслуги… ах, да: не пьет и не бьет!

Хотя, помнится, Борис однажды на меня замахнулся, когда я отказалась спускать свои небольшие сбережения на печать сборника его сомнительного творчества. Муженек расстроился, выпил пару бутылок Балтики-девятки, и раздухарился до того, что решил показать мне, кто в доме мужик посредством кулаков. Вот только в итоге побила его я.

А вот нечего на хрупкую девушку руку поднимать, особенно если учесть, что у этой хрупкой девушки рука тяжелая, да еще и вооруженная отломанной ножкой стула! Отходила начудившего муженька по хребтине так, что он потом неделю стонал.

И поделом!

- Оставь его в покое, - рычит мама. – Боренька – натура ранимая, творческая. Его так ранило твое предательство, Василиса. Так ранило! Мальчик позвонил мне с просьбой повлиять на тебя, молил не ругать. А ты не ценишь!

- Не ценю, - соглашаюсь я. – Так уж вышло!

- С тобой сейчас продолжим! А вы, Иван, чей сын будете? Не припомню вас.

- Я… а вам зачем? – озадаченно спрашивает Иван.

- Просто ответь, - вздыхаю я. – Поверь, мама и сама все узнает, но лучше не препирайся.

- Миронов Иван Дмитриевич, - Ваня представляется по полной форме, будто с дознавателем беседу ведет. – Отца Дмитрием зовут, маму – Марией. Мария Миронова, в девичестве Шувалова. Есть два брата…

- А, так вы – сын Машеньки и Димы? – улыбается мама, и снова хмурится: - Сын таких уважаемых людей, а ведете себя, как рвань?! Не сомневайтесь, молодой человек, вашим родителям я сообщу о вашем недостойном поведении!

Закатываю глаза, и почти в голос смеюсь – Иван уже не ребенок, и вряд ли его испугает потенциальная взбучка от родителей. Но один взгляд на лицо сидящего рядом мужчины заставляет меня усомниться в этом.

- Может, не надо?! – как-то жалобно просит Иван. – Мы ведь ничего такого не сделали, а мама расстроится.

- Маша должна знать о вашем поведении! – отрезает мама. – Вы, Иван, насколько я знаю, были в отъезде некоторое время, так?

- Да, я был…

- Знаю, - перебивает мама. – Маша жаловалась давеча, что вы от рук совсем отбились: пропадаете днями и ночами на сомнительных гулянках, о создании семьи даже не помышляете. А Маше с Димой внуков хочется! Вот узнают они, что вы мою дочь взялись порочить – мигом вам невесту найдут!

Иван бледнеет.

Мама довольно улыбается, победоносно глядя на нас.

Из коридора осторожно, как мышка, выглядывает Боречка, вцепившись пальцами в дверной косяк.

Я начинаю нервно смеяться.

Занавес падает.

Финита ля комедия.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍