Читать книгу - "Я люблю! - Анна Летняя"

— А вы умеете выворачивать чужие души.

Отставив кружку, она посмотрела на меня уже не столь благосклонно. Эта правда была далеко не лицеприятная и крайне отвратительная.

— Напротив. Это вы поступали с ней нечестно долгие годы. Зачем вы ей писали? Думали, что она сможет простить его или вас, читая о вашем благоустроенном быте или тех радостях, что приносят дети, тогда как она сама долго не могла родить? Или может, вы ждали проявления ненависти в вашу сторону? Ведь, будь мама менее воспитанной, она бы ответила словами, что на самом деле живут в ее сердце. Но она продолжала сама делиться обыденными новостями, рассказывала о своем быте и тревогах семьи. Ответьте не мне, а самой себе, чего именно вы ждали от моей мамы десятилетиями?

— Улыбалась, радовалась, спрашивала совета, но в душе ненавидела меня, так, значит? — передернув плечами, королева посмотрела в окно.

— Возможно, — я пожала плечами. — Я могу лишь примирять на себя отголоски пережитого мамой горя. А значит, все слова и выводы больше мои, чем ее. Любовь — не простое чувство. Оно может оказаться губительным для слабой души, подверженной ненависти. Вы же были подругами, делились проблемами, тревогами, рассказывали друг другу о своих невзгодах. Вы ели с одного походного котелка. Конечно, вы знали маму лучше меня. Ее неуверенность, ранимость и мягкость. Вы ответьте мне, как трудно ей было оставлять эту страну не только с ее королем, но и выбранной им на всю его жизнь королевой.

— Ты про девочек сейчас говоришь? — она покачала головой, сжав красиво очерченные губы в тонкую линию. — Не хочу идти у тебя на поводу.

— Тогда зачем вы позвали меня сегодня? Что, по-вашему, я должна была вам озвучить вместо сказанного?

— Хотела рассказать, как нам было непросто после ее отъезда. Муж с сожалением сообщил, что ты не поняла его намерений после вашего разговора. Не только сердце Рассвальсии разбилось в тот год. Констоль страдал не меньше ее, а может, и больше. Он перебил множество посуды, переломал кучу мебели. Сдерживал себя лишь с живыми существами рядом с собой, будь то люди или животные, но причинение вреда им он не допускал. Помнил о той боли, что причинил Раси, и не хотел вновь видеть истинное горе в глазах напротив себя. Болезненная любовь едва не сломила на тот момент уже моего мужа. А я была рядом и могла только молчать. Каждый день ходила к коконам, на которые он сам и смотреть не мог. Приходила и смотрела на то, как развиваются девочки, и повторяла как мантру, что люблю этих девочек, так как они в большей мере мои собственные и любимого супруга, чем Раси.

Я не знала, что сказать на подобное откровение. Стараться полюбить тех, кто родится не от тебя и не для тебя… Маленькие и расплывчатые формулировки не заставят воспылать настоящей любовью в одно мгновение, как она того не желала. Уляна это прекрасно знала, и старалась ради чужого блага. Можно сказать, что это благородная попытка самообмана ради общего блага в будущем. Порой он был достаточно успешен. Но к нам с мамой подобное не относилось.

Старания королевы Ульяны были направленны на ее благо, и благо ее мужчины.

— Ты уже знаешь, что я не могла сама родить детей. Пыталась много раз забеременеть, и до академии и после, но, увы. Есть проблемы, с которыми не справиться, сколько не старайся. А кокон… Для него первым делом нужно заполучить надежного супруга. С моим низким социальным статусом и детской любовью к тому, кто вне моей досягаемости, это оказалось бы не просто. — Она тяжко вздохнула и сделала пару глотков из своей чашки. — Раси прибежала ко мне первой в слезах, не зная, как же ей поступить в непростой ситуации. Твоя мама не была ангелочком, какой ее видели многие окружающие. И прежде всего видел ее Констоль. Она могла быть склочной, азартной, вредной и, конечно, наглой. Но в глазах его Величества лучше Рассвальсии никого на свете не было.

— И сейчас он так думает?

Насколько слеп оказался правитель, доверившийся чувствам, а не разуму, на самом деле я знать не хотела. Но сейчас такой вопрос был логичен.

— Сейчас он смирился с текущим положением дел. Не полюбил меня, как ее, но и не остался полностью равнодушен, — робкая улыбка тронула ее губы, словно она вспомнила о забавном событии. — Знаешь, как на самом деле заключаются браки по расчету? Они ведь тоже фиксируются в книгах, как и другие, заключенные с одобрения храма. Лишь с некоторой оговоркой.

— А вы расскажете всю правду? — пить и есть мне расхотелось, однако, я продолжала откалывать вилкой крохотные кусочки и запивать их.

— Не все. Как понимаешь, я под вечной клятвой. Однако, могу в общих чертах поделиться с тобой, при условии, что ты не станешь рассказывать дальше без острой необходимости. — сказала утвердительным тоном королева, и я кивнула. — Ритуально смешивают кровь в специальной чаше под заверение в отсутствии корысти, данное в обязательном порядке. И уже этой кровью вписывают имена супругов. Я солгу, если скажу, что не была влюблена в красавчика-короля. Молодой, сильный, уже сыскавший уважение у своего народа. В нашей группе, присланной в первый раз из академии, было четыре девушки, и ни одна не смогла отвести взгляда от Констоля. В первый наш приезд и твоя мама на него смотрела с интересом, но считалась слишком юным ребенком в глазах у всех окружающих. А вот второй раз мы были все взрослые и свободные, кроме, опять же, твоей мамы. Преграды возникали на пути их любви сами по себе.

— Значит, ваши порывы были не ради обретения полноценной семьи. Вы получили желанного мужчину и корону?

— Я не глупая дурочка, хоть и была наивной в тот раз, когда надеялась, что смогу постепенно занять место в сердце несчастного и одинокого короля, — рассмеявшись, она покачала головой. — В итоге я поспешила, и стала любимой соратницей, близким другом и поддержкой короля. Корону-то я получила и позже подтвердила право ее носить своей деятельностью не раз за эти годы. Так что нет, я счастлива в определенной степени. По зря потраченным годам жизни плакать не буду.

— У каждого свое представление о счастье, — мне хотелось ответить резче, но я не стала демонстрировать свои чувства. Все равно они