Читать книгу - "Семена прошлого - Вирджиния Клео Эндрюс"

— Видела ты у кого-нибудь еще такое жете? — спросил Крис, поймав мой взгляд. — Посмотри, длина его прыжка, по-моему, более двенадцати футов. Я глазам своим не верю!

— Десять футов, не двенадцать, — поправил Джори, вихрем проносясь по залу. Делая круг за кругом, он в несколько секунд облетел обширный вестибюль. Тяжело дыша, он упал на стеганный мат, специально расстеленный на полу, чтобы после своей напряженной тренировки Джори мог отдохнуть, не испортив потным телом красивую и дорогую обивку стульев и кресел.

— Проклятый пол, чертовски жестко падать на него, выдохнул он, лежа на спине и опираясь на локти.

— А размах его ног в прыжке! Даже не верится, что в его возрасте он сохранил такую гибкость.

— Папочка, мне ведь всего двадцать девять, а не Тридцать девять, — возразил Джори, которому очень не хотелось осознавать, что с возрастом ему придется уступить место более юным танцорам. — У меня в запасе по крайней мере еще одиннадцать лет, до тех пор я не сдамся.

Я точно знала, о чем он думает сейчас, небрежно развалясь на мате, так похожий на Джулиана. Мне показалось, что время вернулось вспять, и мне снова двадцать или около того. У всех танцоров-мужчин мускулы к сорока годам твердеют, и их некогда прекрасные тела становятся вовсе не привлекательными для публики. Долой старье, подавай молодых — вот чего боятся все балетные артисты. Балерины, правда, дольше держат форму, благодаря тому, что у женщин существует подкожный жировой слой. Скрестив ноги, я уселась на мат рядом с Джори.

— Джори, ты продержишься дольше, чем большинство танцоров, не расстраивайся. Тебе еще предстоит долгий и славный путь до сорока лет. И кто знает, может быть ты продержишься и до пятидесяти.

— Да, конечно, — ответил он, закинув руки за кудрявую голову и глядя на высокий потолок. — Четырнадцатый номер в длинной шеренге танцоров должен быть счастливым, не так ли?

Сколько раз я слышала, как он говорил, что не мыслит своей жизни без балета? С тех пор, как совсем крошечного мальчика, двух-трех лет, я сама направила по этому пути.

По лестнице легко соскользнула Мелоди, такая свежая и красивая после ванны с шампунем, в голубом балетном трико, она казалась хрупким весенним цветком.

— Джори, доктор сказал, что я могу продолжать занятия, без сильных нагрузок, разумеется, и я намерена танцевать, пока смогу, чтобы поддерживать в форме мои мускулы и вообще… поэтому потанцуй со мной, дорогой. Давай будем танцевать, танцевать…

Тотчас Джори вскочил с мата, подлетел к подножию лестницы и упал на одно колено в романтической позе принца, увидевшего принцессу своих грез:

— С удовольствием, госпожа моя… — И легко подняв ее, он в вихревом кружении пронесся с ней по залу и поставил ее на ноги — все это было выполнено с таким отточенным мастерством и грацией, как будто бы Мелоди совсем ничего не весила. Тут они снова закружились, танцуя друг для друга, так же, как мы с Джулианом когда-то танцевали, наслаждаясь жизнью, молодостью, своим талантом. Слезы выступили у меня на глазах, когда я наблюдала за ними, стоя рука об руку с Крисом.

Словно прочитав мои мысли, Крис обнял меня за плечи и притянул к себе.

— Прекрасная пара, да? Я бы сказал, что они прямо созданы друг для друга. Когда я слегка прикрываю глаза, то сквозь ресницы мне кажется, что это ты танцуешь с Джулианом… но ты была привлекательнее, Кэтрин, гораздо привлекательнее…

Позади нас фыркнул Барт.

Резко обернувшись, я увидела, что следом за Бартом притащился Джоэл, как дрессированная собачонка, и стоит позади него, склонив голову и привычно упрятав руки в невидимые коричневые рукава монашеского одеяния.

— Бог дарует, Бог взыскует, — снова бормочет старик. Какого черта он без конца твердит одно и то же?

С беспокойством я перевела глаза на Барта и увидела снова его восхищенный взгляд, прикованный к Мелоди, которая в позиции арабески ожидала, когда Джори подхватит ее. Мне не понравилось то, что я разглядела в темных глазах младшего сына: зависть, смешанная с желанием, которое, я чувствовала, разгорается с каждым часом. На свете полно незамужних женщин, зачем ему Мелоди, жена его родного брата!

Он бешено зааплодировал, когда они окончили танец и замерли, устремив взгляд друг на друга и, казалось, позабыв о зрителях.

— Вы должны вот это станцевать на мой день рождения! Джори, пообещай, что станцуете!

Джори неохотно повернул голову и улыбнулся Барту.

— Я могу, если хочешь, но без Мел. Ее врач разрешил ей танцевать совсем немного, как вот сейчас, но настоящее выступление требует большого напряжения сил, а ты ведь, конечно, захочешь, чтобы все было в лучшем виде.

— Но я очень хочу, чтобы Мелоди тоже танцевала, — запротестовал Барт и с умоляющей улыбкой взглянул на невестку. — Пожалуйста, Мелоди, ради моего дня рождения, только один раз… У вас ведь не такой большой срок, никто и не заметит вашей беременности…

Мелоди колебалась, не решаясь отказать Барту:

— Думаю, что мне не стоит этого делать, — запинаясь, произнесла она. — Я очень хочу, чтобы с ребенком ничего не случилось. Я не могу рисковать. Я боюсь потерять его.

Барт старался убедить ее, и, может быть, ему бы и удалось это сделать, но Джори быстро положил конец препирательству:

— Слушай, Барт, я сказал организатору наших концертов, что врач запретил Мелоди выступать. Если она выступит на концерте, он может узнать об этом, и нас могут привлечь к суду. Кроме того, она очень устала. Этот танец, который вы только что наблюдали, просто легкая забава. Совсем другое дело — серьезное выступление.

Профессиональное выступление требует многих часов подготовительной работы, тренировок и репетиций. Не упрашивай Мелоди, ты ставишь ее в трудное положение. Приедет Синди и сможет стать моей партнершей.

— Нет, огрызнулся Барт, нахмурясь и потеряв весь шарм, с которым он разговаривал только что с Мелоди. — Синди не умеет танцевать, как Мелоди!

Конечно, не умеет. Синди не была профессиональной балериной, но танцевала неплохо, когда хотела. Я и Джори занимались с нею почти с двух лет.

В нескольких шагах позади Барта Джоэл, словно тощая темная тень, выпростал руки из широких рукавов и сложил их перед склоненным лицом. Глаза его были прикрыты, наверно он опять молился. Как мне надоело всегда видеть его рядом.

Я заставила себя забыть о Джоэле и стала думать о Синди. Я не могла дождаться, когда она приедет. Очень хотелось услышать ее задыхающуюся от торопливости девичью болтовню о студенческих балах, свиданиях и знакомых мальчиках. Обо всем, что напоминало мне мою собственную юность и несбывшиеся желания: ведь и мне тогда хотелось иметь то, что сейчас имеет Синди.

Огромное фойе было освещено заревом заката, я стояла незаметно в тени большой арки и наблюдала, как Джори снова танцует с Мелоди. Она опять была в трико, на этот раз фиолетового цвета, в соблазнительно порхающей прозрачной тунике, под маленькой крепкой грудью была подвязана фиолетовая атласная лента. Она казалась принцессой, танцующей со своим возлюбленным. О, страсть Джори и Мелоди друг к другу возбуждала и меня. Быть такой же молодой, как они, иметь возможность вновь испытать всю силу желания, все начать сначала…