Читать книгу - "У вас семь новых сообщений - Стюарт Льюис"

Я стараюсь не встречаться с отцом этим вечером, опасаясь того, что случайно могу произнести слишком жестокие слова. В дверь стучат, я напрягаюсь. К счастью, это всего лишь Тайл.

– Разве тебе не пора спать?

– Элиза здесь, так что правила больше не работают, – улыбается он.

– Разве ты не чувствуешь запах? Что-то вроде лука или чего-то такого… фу…

– Это называется пачули.

– Па… что?

Мне хочется оказаться его ровесницей, чтобы было не так тяжело. Смерть нашей матери станет для него серьезной потерей в сознательном возрасте. Особенно когда он узнает, что я сейчас пытаюсь раскопать. А хочу ли я знать больше? Есть ли другая причина, по которой отец не сказал мне, с кем тогда ужинала мама?

Я прошу Тайла уйти и пытаюсь расслабиться. Некоторое время я слушаю свой айпод – музыка всегда помогала мне отвлечься – и наконец засыпаю.

На следующее утро я собираю все фотографии Дарии и складываю их в большой конверт. Отец все еще с Элизой, и – Тайл прав – правила больше не действуют.

На этот раз я еду в Гринпойнт на такси, водитель которого очень громко разговаривает по телефону, кажется, на суахили. Его речь похожа на пение и немного успокаивает меня.

Я прошу таксиста подождать, взбегаю по лестнице и стучу в квартиру номер четыре. Дария открывает дверь в халате. Кажется, она только проснулась. Девушка закатывает глаза, и я решаю зайти в другой раз.

– Это они? – хрипло спрашивает она.

– Да.

Дария делает приглашающий жест. Я отдаю конверт, и девушка достает из него мою лучшую фотографию, ту, где она сидит в парке на скамейке. Она хихикает и просматривает остальные, раскладывая их на полу. В какой-то момент ее халат соскальзывает, обнажая сосок. Я отвожу взгляд и изучаю комнату. Изрядную ее часть занимают тренажеры.

– Надо же. Да у тебя, моя дорогая, настоящий талант.

Я не знаю, что на это ответить кроме «спасибо».

– Слушай, мне бы надо еще поспать, но у меня есть мысль. Могу я их пока оставить?

– Ммм… Ладно.

– Позвони мне во вторник, а сейчас езжай домой. Я знаю, что сама тебя пригласила, но тебе же нельзя сюда, верно?

– Да. Внизу меня ждет такси.

Она целует меня в обе щеки, обдав запахом яблок, исходящим от волос, и идет обратно в спальню, почесывая на ходу зад.

Спускаясь к такси, размышляю, зачем ей понадобились мои снимки и почему я так легко согласилась их оставить.

Мы едем обратно на Манхэттен, и меня окутывает чувство, что во всем происходящем есть смысл. Единственное, чего я не могу понять, – ложь отца. Я прошу водителя высадить меня у блинного ресторанчика, заказываю апельсиновую газировку и говорю себе, что готова услышать следующее сообщение. Отец врет мне, а у мамы был роман с мужчиной, который носит вычурные запонки. Что может быть хуже? Я так сержусь на них, что мне хочется разбить телефон об пол. Но вместо этого я, как учила мисс Грей, делаю глубокий вдох.

Привет, это я. Я получил твое письмо и хотел поговорить лично. Предстоит тяжелый разговор. Перезвони.

Я сразу узнаю Ричарда – маминого брата, который живет в Италии. О чем это он?

На похоронах… я сидела у пианино и, завороженная движениями тонких пальцев, смотрела, как играет его любовник Джулиан. Думаю, Шопена, мелодия была невероятно красивой, но очень грустной. Утром мы втроем завтракали на кухне, и Ричард перешептывался с Джулианом. Я помню его слова: «Это ее и убило». Когда мужчины заметили меня, время, казалось, остановилось на секунду, а потом они попытались как-то увести разговор от этой темы. Мне это показалось странным, но тогда я не обратила внимания. Мне было о чем подумать. Например, о том, как прожить всю оставшуюся жизнь без мамы.

Зайдя домой, я сразу почувствовала какое-то напряжение в воздухе. Отец сидел на лестнице, растерянно держа в руках фотографию Коула.

– Луна, какого черта происходит? Откуда это у тебя?

– Ты заходил в мою комнату?

Он встает и дрожащими руками протягивает мне снимок.

– Повторяю. Откуда это у тебя?

Я выхватываю фото у него из рук со словами:

– Ты его знаешь?

Его трясет, мне немного страшно. Он молчит и смотрит на меня так, будто не узнает.

– Это с ним мама была в тот вечер?

Он отворачивается, и я понимаю, что он старается сдержать слезы.