Читать книгу - "Шутка - Донна Делейни"

Щелк, щелк, щелк. Этот же самый звук преследовал Гизеллу и во сне. Она постоянно ворочалась и надеялась, что звук пропадет. Щелк, щелк… щелк, щелк. На этот раз повторяющийся звук раздался прямо у нее над ухом. Она медленно открыла глаза. Все было словно в тумане. Но вдруг ее глаза широко раскрылись, она схватила простыню и потянула ее наверх, чтобы прикрыть обнаженную грудь.

— Что это ты, черт возьми, делаешь? — возмутилась она хриплым ото сна голосом.

Щелк, щелк.

— А что я, по-твоему, делаю? Работаю, — ответил Митч, затем подошел к закрытым жалюзи и поднял их. От мягкого света утреннего солнца в комнате рассеялись тени. — Помнишь, что я тебе вчера говорил? Мы начинаем работать с первыми лучами солнца.

Щелк…

Гизелла посмотрела через стеклянные двери комнаты. От сверкающих волн отражались оттенки небесно-голубого и розового.

— Ради всего святого, Митч, только начинает светать.

Одной рукой она придерживала простыню, а другую запустила в волосы.

— Уже рассвело около часа назад, мисс Красивые Ножки.

Он снова направил на нее фотоаппарат и сделал несколько снимков.

— Прекрати! Мне казалось, что на фотографиях я должна быть в купальнике, — возмутилась она. — В купальнике, а не в чем мать родила!

— Я просто хотел… — Он смотрел через объектив восторженными глазами. — Нет ничего более соблазнительного, чем только что пробудившаяся ото сна женщина… Меня будоражат растрепанные волосы, сонные глаза и нежный запах мускуса.

Ей никогда еще не приходилось слышать подобных слов. Гизелла следила за ним. Митч подошел к кровати и посмотрел в окно, откуда был виден океан. Говорил он низким приятным голосом. Его слова будили в ней желание. Она лишилась дара речи. Это раздражало ее больше всего. Она мечтала уединиться. Она была возмущена, что он наглым образом лишил ее этого уединения. Да, именно так она и должна была поступить. Но не сделает этого, потому что он может подумать, что она страдает от предменструального синдрома.

Щелк, щелк, щелк.

Гизелла, похоже, приросла к тому месту, на котором находилась. Ей захотелось набросить себе на голову простыню и спрятаться. Она просто застыла от такой наглости.

— Но… я должен сказать, что это просто дополнительный бонус. Не каждый день найдешь только что проснувшуюся женщину.

Он опустил фотоаппарат, на лице у него появилась злая, издевательская и одновременно презрительная улыбка, и он язвительно заметил:

— Да к тому же спящая без одежды. Я бы никогда не подумал…

Гизелла потянула простыню, которую держала сжатыми кулаками, к подбородку и бросила на него гневный взгляд. Прошлой ночью она думала, не надеть ли ей футболку или ночную рубашку. Но даже после захода солнца воздух был влажным, тяжелым и неподвижным. Решив, что любая одежда будет мешать, теперь она сожалела об этом. Уставившись на нее, Митч просто раздевал ее взглядом.

Она покраснела. Его улыбка стала еще шире. Смущение и гнев поднимались у нее в душе. «Кем это он себя возомнил, вломившись ко мне без приглашения?»

«Твоим босом на две недели и решением спора», — ответила она самой себе.

Щелк…

— Я соглашалась сниматься в купальнике, а не в постельном белье, — сказала она сквозь зубы. — А теперь, если не возражаешь, мне бы хотелось встать с постели и одеться.

— Нет, я нисколько не возражаю. Вообще-то мне бы это даже понравилось.

Гизелла взбесилась. Икота.

— Опа! Ладно, мисс Красивые Ножки, твоя взяла. Будь готова через пять минут. Завтрак приготовлю я… сегодня.

Икота.

— Я хотел спросить, что ты предпочитаешь, но… — Икота. — Знаю, тебе очень хочется арахисового масла.

* * *

Митч склонился над картой острова, которую он обнаружил в большой комнате. Она была достаточно приблизительной, но могла бы оказать неоценимую помощь при поиске самых красивых мест для съемок.

Когда Гизелла вошла в комнату в белых обрезанных шортах и в белом топе, он поднял глаза. Ее темные волосы рассыпались волнами. Умеренный макияж не лишал ее естественности.

Утром он пришел к ней в комнату с невинным желанием разбудить ее. И только. Гизелла не отвечала. Митч заглянул в комнату и увидел ее. Гизелла источала чувственность даже во сне. Им овладело желание… Настоящая Гизелла — сексуальная, желанная, умная, притягательная, уязвимая. Женщина. Очаровательная техасская леди. Он хотел отбросить эти мысли, но не смог избавиться от стоящего перед глазами образа. А хотел ли он? Ее обнаженное тело, прикрытое тонкой простыней, сонный взгляд. Да, он хотел ее, страстно хотел. Не теряя самообладания, он заставил себя выйти из комнаты, не поцеловав ее, не прикоснувшись к ней, не прижав ее к мягкой массивной кровати и не завладев ее сладким телом, когда она спала. Теперь же, когда Гизелла стояла перед ним подбоченившись, желание снова охватило его. Ее голос заставил его очнуться.