Читать книгу - "Хитрожопый киборг - Аманда Майло"

извлекаю ее из-под одеяла, затем повторяю то же самое для другой ноги, вскакиваю с кровати, привыкая к силе тяжести планеты, которая кажется удивительно плоской без плавности океана, к которой я привык за всю свою жизнь, и направляюсь к выходу из комнаты.

Я натягиваю ботинки, прежде чем выйти из дома, потому что не хочу повредить свои кибернетические ноги, и, одетый только в боксеры Джоэла, выхожу через парадную дверь и оглядываюсь в поисках Бекки.

Пако приветствует меня на крыльце, и когда я, что-то бормоча, протискиваюсь мимо него, он хватается за край боксеров, чуть не сбивая меня с ног.

Мое восклицание звучит громко и уверенно на совершенно другом языке, чем тот, которому его обучали, — и все же его большие мохнатые уши опускаются, и он отпускает то место, где держал меня, отступая назад, как будто понимает меня, когда я кричу «Гни твай знох!», что означает «я съем твою голову сырой».

Чертыхаясь про себя, я спускаюсь по ступенькам, а затем поворачиваюсь и хватаю Пако, которого нужно научить спускаться по ступенькам, чтобы он знал, как перемещаться по ним самостоятельно, как и говорила Бекки. Я опускаю его на землю и держу ровно столько, чтобы убедиться, что он твердо стоит на копытах, затем обхожу его и удаляюсь.

Конечно, он следует за мной. Он тычет меня носом в зад при каждом шаге, просто чтобы позлить меня, насколько я могу судить.

Он следует за мной через весь двор, останавливается, когда я останавливаюсь, и проводит носом по моей ноге.

— Укуси меня, и я заставлю тебя пожалеть об этом, — предупреждаю я его.

Он шмыгает носом и опускает его к грязи, по-видимому, очарованный пылью, поднимающейся вокруг его ноздрей при выдохе, — а затем опускается на колени, припадает на бедро и вытягивает задние ноги, резко отклоняясь в сторону и брыкаясь до тех пор, пока все четыре его копыта не окажутся в воздухе.

Он выглядит так, словно умирает, поднимет вокруг себя облако пыли и издает громкие пыхтящие звуки, когда бросает свое тело вбок, перекатываясь.

Что ж. Если он умирает, яму придется копать побольше, чем вчера, я полагаю. Проклятый осел. Это большая работа.

Качая головой, я иду дальше.

Впереди я определил местоположение Бекки по ее биопоказателям. Она за стеной пристройки поменьше, такие люди делают для своих съедобных домашних птиц.

Бекки выходит из нее как раз в тот момент, когда я подхожу, ее волосы убраны назад, открывая лицо, опухшее и заплаканное. Мое появление, должно быть, было неожиданным. Ее покрасневшие глаза расширяются, мозг загорается от шока или удивления, а руки растопыриваются в каком-то рефлекторном действии. Это приводит к тому, что ручка корзины, которую она несет, падает на землю.

Я делаю выпад и ловлю ее прежде, чем она упадет в грязь.

— Вау, — выдыхает Бекки. — Ты такой быстрый с утра.

Я киваю.

— Я произошел от очень эффективного вида, — объясняю я.

Она корчит гримасу, которую я не могу описать.

— Верно.

Беглым взглядом я отмечаю ее наряд: блузка в стиле прерий цвета соломы и небесно-голубая юбка. Фартук цвета молочая обтягивает ее живот и завязан под шарами для кормления.

Которые, по какой-то причине, довольно привлекательны на мой взгляд.

Сбитый с толку по нескольким причинам, я обращаюсь к самому насущному вопросу.

— Почему ты выпустила Пако из его стойла?

Ее брови взлетают вверх, подбородок опускается, а ресницы хлопают вверх-вниз так, что во мне что-то пробуждается. В замешательстве я кладу руку на низ живота, не в состоянии определить, что это за ощущение.

Она говорит.

— Я не выпускала Пако.

Хмурюсь, убирая руку с живота, мой пристальный взгляд скользит вокруг нас, выискивая биосигналы незваных гостей.

— Тогда кто же это сделал?

— Пако сам вышел.

Мой взгляд возвращается к ней.

— Повтори?

Она пожимает плечами и подхватывает корзину с яйцами.

— Он умеет открывать защелки. Я предполагаю, кому он принадлежал раньше, теперь, когда его нет, исполняет джигу. Кажется, он немного несносен.

Я вспоминаю веревку и длинную цепь, которыми было заперто стойло Пако в тот день, когда я его купил. И я чувствую себя… одураченным.

Это слово в вестернах. Одураченный. Обманутый. Использованный.

Йондерин не позволит обмануть себя дважды..

Бекки не страдает от подобного откровения.

— Ты завтракаешь? Или ваш вид эволюционировал до такой степени, что им это не нужно?

— Мы часто начинаем день с утренней охоты, — я наклоняю голову. — Я полагаю, только плохой охотник учится обходиться без завтрака.

— Ну, сегодня утром я охотилась за яйцами, так что, если ты захочешь поесть, твоя новенькая жена, которую тебе даже не нужно обслуживать, — это сегодняшний поставщик.

Её слова звучат с иронией, но легко — настолько легко, что я сосредотачиваюсь на ней, наблюдая за ее мыслями.

— Это был юмор.

Она удивленно моргает, глядя на меня.

— Это была шутка. И подколка.

— Что такое подколка? — спрашиваю я.

Она отмахивается от моего вопроса.

— Ничего. Как ты хочешь яйца?

— Я не знаю, — говорю я ей. — Как их обычно готовят?

Она бросает на меня задумчивый взгляд.

— Вот что я тебе скажу. Сегодня я приготовлю их тремя или четырьмя разными способами, и ты сможешь попробовать их все. Посмотрим, что тебе понравится.

Я киваю.

— Я ценю это. Спасибо. Какую работу я должен сделать сегодня?

Ее лицо тускнеет.

— Джоэл… — на мгновение ее голос прерывается. — Джоэл сказал, что нужно поставить ограждение. Он хотел нанять помощников для этой работы, потому что у нас больше двух тысяч оксиоков12.

Оксиоки — это мера земли здесь. Большая мера. Я останавливаюсь и оглядываюсь вокруг.

— Я сильнее среднего человеческого мужчины. И, как ты заметила ранее, моя ловкость превосходна.

— Ты определенно умеешь выглядеть превосходно, — бормочет она себе под нос.

— Спасибо, — говорю я ей, принимая комплимент.

Она смотрит на меня краешком глаза, затем встряхивается и сосредотачивается на доме, направляясь к нему.

— Хорошо. Я собираюсь заняться твоими яйцами.

— Я собираюсь провести утреннее опорожнение. На суше это сложнее, чем в океане, но я прекрасно приспособился.

Она останавливается, вокруг ее глаз появляется больше белого.

— Зачем ты мне это рассказываешь?

Я смотрю на нее, сбитый с толку.

— Я предполагал, что мы делимся нашими ближайшими целями на день.

Она смотрит на меня в течении еще какого-то времени, а затем снова направляется к дому. Через плечо она бросает:

— Завтрак будет готов через пятнадцать минут. Думаешь, этого времени тебе хватит, чтобы закончить свое «опорожнение»?

ГЛАВА 8

Вкапывание столбов для заборов и натягивание оградительной сетки требует поразительного количества физического труда. К