Читать книгу - "Счастливы вместе - Мари Соль"

я еду домой. Добираюсь туда только минут через сорок. Еду по окружной намеренно, чтобы дать себе время подумать. Как бы стыдно мне ни было, но только сейчас меня больше всего злит тот факт, что родители… раньше меня вознамерились ссориться. Почему, как только я всерьёз решаю подать на развод, мне всё время мешают? Как будто вселенная против того, чтобы мы разводились! Но я не поддамся. Я буду твёрдо стоять на своём.

Дома к ногам моим катится мячик. А следом за ним появляется пёс. Бублик ещё маленький, всего лишь два годика. Но игривый, как в детстве! Энергия бьёт через край.

Я беру его на руки, чмокаю в нос.

— Мокрый нос, мокрый, — преувеличенно нежно шепчу.

Бублик лает, давая понять, что ему не охота висеть на руках. А куда больше нравится бегать! Ставлю на пол. Он тут же берёт с пола мяч и стартует.

Замечаю, что Окунев дома. Плащ висит. Рядом Сонькин рюкзак. А вот Севка опять улизнул. На месте сыновьих ботинок — проплешина.

Я иду мимо дверей кабинета. Наша квартира большая. Точнее, это две смежных квартиры, которые объединили одной общей дверью. В правой части её расположены спальни, слева — зал, кабинет. А на входе — просторная кухня, где я провожу большую часть времени.

— Рита? — слышу голос мужа.

Он окопался в бумагах за рабочим столом. Не отнять! Ромка много работает. Трудоголизм в нём может соперничать с кобелизмом. И не известно ещё, чего больше.

— Да? — зависаю в дверях.

— Ты пришла? — вопрошает.

Я отпускаю смешок:

— Нет, я ещё в пути.

Он оценил мою шутку. Но также услышал, что я не шучу.

— Что-то случилось? — интересуется, сдвинув брови к переносице.

Порыв рассказать ему всё возникает внезапно. Но я гашу его, этот порыв. Ни к чему! Ведь он тоже поймёт, что подобная новость — препятствие к нашей свободе. А я вознамерилась освободиться от него. В этот раз окончательно…

— Ничего, всё нормально, — пожимаю плечами.

— Я записал нас к психологу, — возвращается он к этой теме.

— Ты говорил, — равнодушно киваю в ответ.

Окунев трёт переносицу:

— На завтра. Сможешь?

«Даже так?», — думаю я. Он серьёзно намерен «лечить» нас? Ну-ну! В первый момент мне охота отпустить какую-то шуточку. Только мысли вразброс. Не могу отыскать среди них ничего подходящего.

Потому говорю:

— Да, давай.

И уже собираюсь уйти. Но опять слышу:

— Рит?

Раздражённо бросаю в ответ:

— Ну, что ещё?

Окунев смотрит мне прямо в глаза. Произносит:

— Спасибо.

— На здоровье, — киваю ему.

Сонька в девичьей спальне. Сидит у большого «трёхглавого» зеркала, в окружении кисточек, бус и палеток теней. У меня и то меньше косметики!

— Ой, мам! — увидев меня, отлипает от зеркала.

Подпрыгнув, целует, обдав ароматом ванили. Скорее всего, это мусс для волос. Мой взяла? Вот, чертовка!

— Мам, а можно мне купить вот такой ноутбук себе? Розовый! — подносит смартфон, чтобы я посмотрела.

Я сперва вижу цену. Ноутбук-то недетский! Стоит тридцать пять тысяч.

— Зачем он тебе? — возвращаю смартфон, — У тебя же планшет! И настольный ПК для учёбы.

— Ну, то для учёбы! А я хочу так, чтобы брать с собой. Я буду печатать на нём, — радостно делится Соня.

Вот Севка у нас вырос мальчиком дельным. Окунев с детства ему прививал то, что нужно работать, учиться, семью содержать. А он и работает, летом всегда зарабатывал сам! В позапрошлом году Ромка пристроил его на «Ленфарм», он рекламу расклеивал. Прошлым летом устроился в службу доставки, а в этом году собирается в Оптику, будет очки продавать.

А вот Соня росла избалованной девочкой. Младшая, мелкая. Все восхищались её красотой! Все хвалили, дарили подарки. И Сонька привыкла, что, стоит ей только подмазаться, как все желания тут же исполнятся. Считает, что деньги берутся из воздуха! Ведь они же у нас есть всегда.

— И что же ты будешь печатать? — пытаюсь я вникнуть.

— Роман! — отвечает она.

Про себя я вздыхаю. Который по счёту «проект» назревает? В позапрошлом году дочь решила, что будет певицей. Ох, помню, долго мы мучились, слушая, как она воет. Точнее, поёт… Прошлый год пробудил в ней художницу.

— Буду как бабушка! — выдала Соня. Мы накупили ей кисточек, красок, холстов.

Теперь всё это будет лежать мёртвым грузом в кладовке. Теперь она хочет писать. Ну-ну!

— И о чём же он будет? — уточняю с улыбкой.

— Любовный, — сверкает глазами дочурка.

Я пытаюсь отнестись к увлечению дочки серьёзно.

— Ну, что ж. Мы подумаем с папой. Возможно, на твой день рождения…

— Да, ну! Это долго! Давайте сейчас? — восклицает она.

— В честь чего? — интересуюсь.

— Ну, хотя бы в честь нового года. Новый год будет раньше, — елейным голосом требует дочь.

— Для нового года это слишком дорогой подарок. Дедушка Мороз такие подарки маленьким девочкам не дарит, — произношу я с улыбкой.

— А я большая уже! — обижается Сонька.

Я поправляю ей волосы. На ощупь они — чистый шёлк.

— Малыш, аппетиты умерь, — говорю, — Если до дня рождения не передумаешь писать этот свой, роман. Значит, купим! Как раз и проверишь, насколько серьёзно настроена. Ок?

Сонин страдальческий вздох вызывает улыбку:

— Ок, — подпирает она подбородок рукой, вновь принимаясь собой любоваться.

Я устремляюсь на кухню. Сняв водолазку, надев поверх маечки фартук, становлюсь у плиты. Отмечаю, что мясо уже разморозилось. Сейчас подготовлю все овощи, зажгу газ под кастрюлей с водой. И спустя два часа будет сытный гороховый суп.

Муся приходит, садится на стульчик. Чтобы мне было не скучно одной.

— Только ты понимаешь меня, — наклоняюсь я к кошке. Она ласково жмётся к ладони, когда я чешу ей за ушком:

— Мур-мур.

Глава 9

В приёмной светло, и уютный диван. Разве что стены не жёлтого цвета. Секретаршу не видно за стойкой, когда она опускается в стул. Но присутствие её выдают щелчки компьютерной мыши.

«И что она делает там? Не иначе, играет в косынку?», — про себя усмехаюсь.

Окунев делает круг. Уже третий по счёту! Заинтересованно трогает всё: большую монстеру в углу, проверяя, жива ли. Корешки многочисленных книг, проверяя, настоящие они, или нет. Подойдя к вазе с конфетами, берёт наугад.

Возвращается, плюхнувшись возле меня, говорит:

— Пососи!

Я смотрю на конфету, зажатую в пальцах. Вишнёвая вроде бы? Злость пробирает насквозь. Выхватив, метко швыряю сосульку ему в физиономию. Попадаю в его длинный шнобель. В него трудно не попасть! Можно даже не целиться! Выдаётся вперёд так, что слепой не заметит.

Окунев шумно пыхтит, опускает глаза на конфету. Теперь та лежит у него на коленях. И снова