Читать книгу - "Солнце садится на Западе - Мари-Габриэль"

там поколении. Знакомая рекомендовала ее мне словами: «Она очень, очень помогла. Она просто берет ситуацию и не отпускает ее, пока не разберется». Рекомендации звучали довольно убедительно, и я, устав от безнадежных поисков, решила попробовать и ее. Почему бы и нет. Вдруг хоть она мне поможет.

Жила Зинаида далеко, на противоположенном от меня конце Москвы. Был зимний серый день, вокруг все засыпало снегом. Я долго шла от метро и все никак не могла найти нужный мне дом. Я бродила и бродила среди одинаковых блочных зданий. Как потерявшись в лесу, когда все ходишь, ходишь по кругу, но никак не можешь найти выхода. Они все так похожи друг на друга в спальных районах окраины, эти дома. Все кружила и кружила в маленьких, точно скопированных друг с друга, двориках. А нужный дом все никак не находился. И даже спросить было некого, людей, как назло, по пути не попадалось. Неудивительно. Не очень-то хочется выходить из дома в такую унылую погоду. Наконец, я совсем расстроилась. Батарейка в телефоне садилась. И я остановилась в одном из дворов, думая, что делать дальше. Пошел снег. Небо совсем нахмурилось. Я встала спиной к какому-то подъезду, глядя на казавшийся мертвым двор, бессмысленно переводя взгляд с одного предмета на другой, в надежде, что какая-нибудь умная мысль посетит мое уставшее сознание. Забор, качели, старая сломанная лестница, мусорный контейнер… Невеселые мысли царили у меня в голове: что, если все это бред, что, если я так и не смогу приехать к нему, что, если я правда ему не нужна, и вся эта история еще неизвестно, чем может закончиться. И почему это Татьяна меня так долго уговаривала бросить эту навязчивую идею. Что она там увидела? Почему это мне нельзя ехать в Кембридж?.. Почему-то мой взгляд задержался на контейнере: «Death», а по-русски «Смерть», было написано на нем. «Нафиг! – пронеслось в моей голове. – Пошло оно все! Не хочу я больше ни Джейка, ни всего этого. Это все уже страшно. Может, я схожу с ума. И все эти сны… И, может, это вообще все плохо кончится. И не просто же так я не могу сейчас найти этот чертов дом. Брошу это все, пока не поздно, и попробую жить просто нормальной жизнью». Будучи в полной решимости ехать обратно домой, я повернулась лицом к подъезду, туда, где был выход из унылого двора. И вдруг – вот он! Вот он, нужный подъезд. Он все это время был за моей спиной. Я просто не заметила номера. Но теперь я вижу. Вот он… И что теперь делать… Развернуться назад и поехать домой? Бросить эту навязчивую идею про Джейка. Все забыть. Назад к нормальной жизни. К нормальной… А была ли моя жизнь вообще когда-нибудь нормальной? Ну, брошу я все это, а что потом? Что есть у меня? Ничего. Куча проблем и никаких решений. Я ведь так далеко уже прошла. И сейчас все бросать. Вот нужный дом, нужный подъезд. Может быть, эта женщина поможет мне, наконец, разобраться, что к чему. Ответит на вопросы. Поможет понять… Нет. Я не могу сейчас домой. Слишком поздно. Гори оно все. Будь что будет. И я позвонила в домофон.

– Да-да, – ответил приятный женский голос. – Я вас жду, поднимайтесь наверх.

Я зашла в подъезд и поднялась на лифте на нужный этаж. Дверь в квартиру была уже предусмотрительно открыта, как видно, к моему приходу. Меня здесь ждали. А я так и не понимала, чего ждать мне. Странное чувство беспокойства затаилось внутри и не покидало меня. Я вошла в квартиру, Зинаида радостно поприветствовала меня. Это была женщина среднего возраста. На вид лет сорока пяти-пятидесяти. Невысокая, черноволосая, с длинным крючковатым носом. Ее внешность, ее черты лица и акцент ярко демонстрировали этническую принадлежность Зинаиды. Она абсолютно явно была дамой, приехавшей из одной из бывших советских республик (Азербайджан, Казахстан, Таджикистан, Узбекистан – мне трудно по внешности определить точно) на поиски лучшей жизни в Москву. И занимающейся оказанием «магической» помощи страдающему населению. Стандартный образ ведьмы-гадалки, устойчиво сложенный в голове среднестатистического россиянина.

– Проходи, присаживайся, – предложила она мне вежливо.

Я села за стол. Зинаида устроилась, напротив. И, пристально глядя своими большими черными глазами на меня, начала свой сеанс. Она зажгла свечу, расположила ее на столе между нами и заговорила.

– Ну, рассказывай, зачем ты ко мне пришла.

Я уклончиво посмотрела на нее. И почему-то в этот раз решила не рассказывать ничего сама. Я решила проверить ее и сразу понять, способна ли моя новая знакомая хотя бы на что-то из предоставленных мне рекомендаций.

– Вот, – сказала я, протягивая фотографию Джейка. – Что вы можете сказать про этого человека. Его личная жизнь, работа, отношение ко мне, и т.д. Все, что увидите.

– Хорошо, – спокойно сказала Зинаида. И стала медленно размешивать большую колоду карт Таро.

– Подумай об этом человеке и сними правой рукой к себе.

Я закрыла глаза и постаралась представить его. Представить, как можно лучше. Как можно ярче. Вот он живой смотрит на меня. Я сдвинула карты. Зинаида разложила их на столе и стала открывать одну за одной, рассказывая. Она рассказала какой он человек. Описание совпадало. Рассказала про работу. Назвала какие-то очевидные личные качества, и не было сомнений, о ком она говорит. Карты слева отвечали за личную жизнь. Я немного понимала в картах. Мое сердце замерло. Карта перевернулась. Десятка пентаклей, прямая.

– Он женат, – сказала гадалка, не отрываясь от расклада.

Сердце упало. Я, побледнев, вжалась в стул, на котором сидела. Больше не хотелось слышать ничего.

– Ну, давай теперь посмотрим, что к тебе. Так, – еще одна карта перевернулась, открыв лицо. Пятерка кубков перевернутая – ты ему безразлична. У него нет к тебе никаких чувств. Просто пустота.

Сердце опустилось еще ниже. В животе похолодело. «Ладно, – утешала я себя мысленно, – погоди паниковать, рано. Может, она еще ошибается. Может и карты врут. А потом, нужно спросить что-то еще, вдруг там впереди есть что-то хорошее».

– А что там в будущем у меня? – робко надеясь, спросила я.

– Сейчас посмотрим, что у тебя, – сказала Зинаида, принявшись за второй расклад.

– Что у нас выходит… Ты человек, ну как бы тебе это сказать, – замялась она, – «не от мира сего» что ли. Ты все как-то иначе воспринимаешь. Наивная очень. Впечатлительная. В прошлом у тебя было много неприятного, но это прошло. Сейчас у тебя выходит Колесница, перевернутая – дорога какая-то у тебя не получается. Или тебе нужно опасаться транспорта, – замялась она.

Как она вольно трактует карты. Это уже глупости. Дорога не выходит или транспорта опасаться, это разные