Читать книгу - "Будьте моим мужем - Ксюша Иванова"

Чувствуя себя полным идиотом, наскоро заскочив, прямо вот так, без прав, в самый свой большой магазин, туда, где работал Кирюха, выслушал доклад управляющего, обошел все, постоял рядом с ребятами, собиравшими последний велик для витрины, похлопал по плечу Кирилла, давая понять, что я им доволен, отозвал Вадика, расспросил насчет парня, и испытал настоящее удовлетворение, услыхав, что мальчишка не отлынивает, с телефоном не просиживает штаны, что им довольны мои подчиненные, прыгнул в машину и поехал в "Робинзон 2" на самую окраину. И, наверное, все-таки поработал бы сегодня, как положено — там сегодня должны были заменять стеллажи для товаров, и мое присутствие было необходимо. Но кто же виноват, что дорога к этому, самому моему маленькому магазинчику, пролегала мимо дома Эммы? Никто не виноват…

Заехал в продуктовый, находящийся неподалеку, и пытаясь себя уверить, что просто заскочу за правами, набрал фруктов, конфет, сыра и зачем-то вина (?), на выходе прикупил торт и огромный арбуз, понакидал в тележку шоколадных яиц и жевачек. А потом, ужасаясь всему этому, еле сдерживаясь, чтобы от удивления своему собственному поведению не почесать в затылке, поехал… за правами.

— О-о, вы к Эммочке жить переезжаете? — поглядывая из-под очков, встретила меня на пороге пожилая тетенька, виденная мною недавно из окна Сашкиной квартиры.

— Хм, нет. Я детям тут кое-что привез, — да, глупо получилось, тем более, что Эмма мне говорила, что уехала в интернат оформлять документы, а здесь сидит с детьми ее свекровь, но я это совершенно выбросил из головы.

— Ну, проходите-проходите! В кухню все несите! Да-да, на стол! Я сейчас разберу пакетики.

… К моменту прихода Эммы я знал историю знакомства Веры Васильевны с мужем — будущим генералом, а тогда просто курсантом военного училища, послушал множество случаев из ее бесконечной педагогической практики, изучил краткий курс орфографии и пунктуации русского языка, и даже прослушал краткий пересказ последних серий любимого сериала моей собеседницы под названием "Понять и простить". И уже был готов раскланяться, но она вдруг перевела разговор на свою невестку, и я, уже начавший было вставать из-за стола, вдруг уселся обратно, принимая из рук Веры Васильевны маленькую тарелочку с нелюбимым мною тортом.

Я видел чистоту в доме, обратил внимание на стоящие на плите кастрюльки, из которых бабушка отливала себе в небольшие термоса аппетитно пахнущий борщ и картошку-пюре с котлетами, и понимал, что Эмма — замечательная хозяйка, что свекровь хвалит ее не напрасно. И меня смешили попытки Веры Васильевны не перехвалить, показать себя на фоне Эммы с чуть более выгодной стороны. И очень хотелось узнать, как отнеслась бы эта женщина к Известия о том, что мы с Эммой женаты. Судя по ее рассуждениям, она об этом даже не догадывается!

Но она говорила и говорила без остановки, я слушал и кивал, с удивлением узнав, что Эмма от меня в восторге, о чем сама же поведала своей свекрови, пока из прихожей не раздалось долгожданное:

— Я дома!

Вера Васильевна, перегнувшись через стол, прошептала:

— Павел, я надеюсь, все сказанное мною останется между нами?

— Конечно, Вера Васильевна, конечно!

… Она снова была в платье. Точнее в сарафане. Точнее в джинсовом сарафанчике, надетом на футболочку. Волосы заплетены в две косички, на лице легкий макияж. Выглядела Эмма лет на двадцать не больше! Но я-то вчера видел ее паспорт! Вообще-то я любил женственность в одежде своих пассий, мне нравились глубокие декольте, обтягивающие платья, разрезы… Но сегодня мои взгляды на женскую красоту кардинально изменились, и вот эта женщина-девочка с сияющими глазами показалась неимоверно привлекательной, притягательной даже! Мне даже представилось, как я тяну ее на колени и усаживаю лицом к себе, задрав этот сарафанчик до самой талии! А потом прижимаю за ягодицы так плотно, чтобы можно было потереться, как вчера…