Читать книгу - "Блондинка в черном парике - Кэтрин Коултер"

Дэвид Маунтбэнк ненавидел свою фамилию с тех самых пор, как заглянул в толковый словарь и выяснил, что это слово означает «фигляр или шарлатан». Каждый раз, когда он встречался с важной персоной или с каким-нибудь тузом, казавшимся на вид достаточно толковым, шериф напрягался и держался все время настороже, ожидая и вместе с тем опасаясь, что в его адрес отпустят смешок, а то и какую-нибудь остроту. Вот и сейчас он собирался с духом, готовясь представиться стоявшему перед ним человеку.

– Я – шериф, Дэвид Маунтбэнк. Мужчина протянул руку.

– А я – Джеймс Квинлан, шериф. А это Сьюзен Брэндон. Она была со мной, когда два часа назад мы нашли труп.

– Здравствуйте, мисс Брэндон.

– Может, присядете, шериф Маунтбэнк? Шериф кивнул, снял шляпу и расслабился на мягком диване. Потом оглядел гостиную Амабель с таким видом, словно попал в магазин произведений современного искусства, от которых у него несварение желудка.

А Коув здорово переменился, – заметил он. – Мне кажется, всякий раз, когда я тут бываю, он выглядит все лучше и лучше. Как по-вашему?

– Ничего не могу сказать, я из Лос-Анджелеса.

– A вы местная, мисс Брэндон? Если так, то вы, должно быть, самая молодая в черте города. Правда, недалеко от шоссе разрастается что-то вроде нового района. Не представляю, как людям может нравиться жить возле шоссе. В Коув они наведываются только за мороженым, во всяком случае, так мне говорили.

– Нет, шериф, я из Миссури. А в Коув приехала в гости к тете – это всего лишь небольшой отпуск.

Салли несколько недоумевала, почему тетя ушла из дома до прихода шерифа. Когда она спросила об этом у Амабель, та ответила:

– С чего бы шерифу захотелось со мной беседовать? Я ничего не знаю.

– Но вы же слышали крики, Амабель.

– Нет, детка, это ты их слышала. Я на самом деле никогда не думала, что это был действительно крик. Ты же не хочешь, чтобы я назвала тебя обманщицей в присутствии представителя закона? – С этими словами она ушла...

Шериф Маунтбэнк что-то записал в своей книжечке, потом откинулся на спинку кресла и вытянул ноги.

– Медэксперт сейчас осматривает тело в доме доктора Спайвера. Женщина довольно долго пролежала в воде – я бы сказал, не меньше восьми часов.

– Я знаю, когда она умерла, – сообщила Салли. В ответ шериф не произнес ни слова, просто молча ждал, глядя на нее с улыбкой. Это была его манера – просто ждать. И в самом деле все, что ему нужно было услышать, собеседники обычно рассказывали сами только для того, чтобы заполнить невыносимую паузу.

Вот и на этот раз ему не пришлось долго ждать:

Сьюзен Брэндон сама сгорала от нетерпения все рассказать ему. И она рассказала об этих криках, о том, как в первую ночь тетушка убедила ее, что это были и не крики вовсе, а просто ветер, но в последнюю ночь, она знала, просто чувствовала: это был действительно крик, вопль женщины, страдающей от боли, и потом был тот, последний хрик...

– Вы не помните, мисс Брэндон, в котором часу это было?

– Это было примерно в два ноль пять, шериф. Именно тогда тетя все же согласилась со мной и позвонила преподобному Ворхизу.

– Она звонила преподобному Ворхизу?

– Да. Амабель сказала, что он самый молодой и сильный мужчина в городе. Проповедник привел с собой еще трех стариков. Они отправились на поиски, но ничего не обнаружили.

– Вероятно, это была та же компания, что околачивается сейчас в доме Спайвера. Просто сидят кружком и молча смотрят друг на дружку. Да, для маленького городка типа Коува это, должно быть, серьезное потрясение.

Дэвид Маунтбэнк записал имена стариков, потом вдруг без всякого предисловия, не меняя тона, спросил:

– Мисс Брэндон, почему вы носите черный парик?

Салли ответила тут же, без паузы:

– Я проходила курс химиотерапии, шериф, и почти облысела.

– Простите.

– Все в порядке.

В этот момент Квинлан понял, что он никогда больше не станет недооценивать Салли Брэйнерд.

Его не особенно удивило то, что шериф обратил внимание на парик. С этими черными, как смертный грех, волосами она выглядела откровенно смешно и напоминала Эльвиру – повелительницу тьмы из известной кинокомедии. Пожалуй, ее кожа была даже бледнее, чем у Эльвиры. И все же на Квинлана произвело впечатление то, как шериф спросил про парик. Судя по всему, Дэвид Маунтбэнк явно не глуп. И это вселяет надежду, что удастся установить личность женщины и найти убийцу.

– Док Спайвер считает, что это несчастный случай, – сказал шериф. Он что-то записывал в свой блокнот и не прерывал этого занятия даже когда говорил.

– Бедняга доктор почти слепой. С таким же успехом он мог бы осматривать не мертвую женщину, а ножку стола, – заметил Джеймс.

– Что ж, кажется, доктор признает это достаточно охотно. Он заявил, что представить себе не может, кто мог убить эту женщину, разве что кто-нибудь явился со стороны, то есть из внешнего мира, расположенного по ту сторону шоссе сто один А. Четверо других мужиков вообще ни черта не знают. Я думаю, они явились просто в качестве моральной поддержки. Ну а вы, Квинлан, по делам здесь?

Квинлан вкратце рассказал о пожилой паре, следы которой он разыскивает. Он не стал распространяться о том, что горожане дружно врали ему в глаза.

Шериф рассматривал одну из картин Амабель – ту, что висела как раз над головой Салли. Она была выполнена в бледно-желтых, кремовых и слегка голубоватых, почти бесцветных тонах. Несмотря на то что картина была почти лишена и формы, и содержания, смотреть на нее было приятно.

– Прошло больше трех лет, – задумчиво произнес он.

– Да, наверное, слишком большой срок, чтобы что-то найти, но их сын хочет попытаться еще разок. Я использую Коув как штаб-квартиру и собираюсь сначала прочесать все здесь, а потом уж делать вылазки по окрестностям.

– Вот что я вам скажу, Квинлан. Когда я вернусь в свою контору, то кое-что проверю. Я ведь работаю здесь шерифом только два года, посмотрим, что может сообщить по этому делу мой предшественник.

– Буду признателен.

Раздался стук в дверь. Затем она распахнулась, и в гостиную вошел небольшой худенький мужчина. На нем были очки в тонкой металлической оправе и мягкая фетровая шляпа, слегка вмятая посередине. Он снял шляпу, кивнул шерифу, слегка поклонился Салли.

– Шериф! Мэм!

Потом он взглянул на Квинлана – всего лишь взглянул, но это был взгляд маленькой собачки, готовой пуститься в погоню даже за мастодонтом, если только прикажет хозяин.

Джеймс протянул руку для приветствия:

– Квинлан.

– Я медицинский эксперт. Мы увозим тело, шериф. Я только хотел представить вам предварительное заключение, – в этом месте человечек выдержал паузу – драматическую паузу. Квинлан это понял и усмехнулся. Ему уже много раз доводилось наблюдать подобные сцены. Медэкспертам очень редко выпадает возможность быть в центре внимания. Но уж если сейчас у него была возможность блеснуть, он явно старался сделать все возможное, чтобы озарить всю комнату.