Читать книгу - "Грация королевы небес. Лимитированное издание дилогии - Ана Шерри"

– Я вообще не имею привычки завтракать плотно, – Марко сел на это место как раз напротив Адель, – кофе будет достаточно.

Адель молчала практически весь завтрак, понимая, что не выспалась, переволновалась. Она лишь поддакивала и кивала, пока остальные обсуждали прелести сельской жизни.

Марко был расслаблен, и это ее настораживало больше, чем его странные взгляды.

– Пойду попрощаюсь с Джулио, и нам надо ехать. – Она встала из-за стола, смотря на часы. Марко уже тоже хотел встать, но голос мальчика его остановил – Джулио проснулся сам. Адель тут же подбежала к нему и присела рядом, что-то шепотом говоря ему на ухо. Он лишь соглашался и кивал, что-то повторял за ней. А потом она просто прижала его к себе так крепко, что эти объятия ощутил даже Марко. Он тоже вышел из-за стола, чтобы попрощаться с мальчиком.

– Вчера мы с тобой хорошо сдружились, парень, – Марко протянул ему руку после того, как Адель наконец выпустила его из объятий, – надеюсь, что увижу тебя снова.

Джулио зачарованно смотрел на грацию капитана: на форму, на золотые погоны, на фуражку, которая ждала Марко на ручке чемодана. Любому мальчику понравится такая форма, которая говорит о мужественности и силе.

– Я буду ждать. – Джулио пожал Марко руку. – А можно будет покататься на самолете?

– Конечно, – подмигнул Марко и отошел от ребенка, взглядом давая понять Адель, что пора выходить. Им еще лететь до Парижа, проводить брифинг. Вот на брифинг он уже не успевает, поэтому позвонит по дороге Хансу и попросит все сделать вместо себя. Ханс ответственный, он будет только рад помочь.

Прощание с хозяевами дома не затянулось, Адель всех обняла и поцеловала. Жак напомнил, что ждет ее сразу по окончании смены.

– Если хочешь, мы можем поехать на Мальту.

Но Адель мотнула головой и улыбнулась Амели, получив такую же улыбку. И только сейчас она поняла, что не хочет уезжать. Не хочет садиться с Марко в одну машину. Предчувствие было нехорошим. Сердце сжалось от жалости к себе за то, что сейчас она наверняка получит от него тысячи обвинений.

– Люблю тебя, – прошептала она так тихо Джулио, что почти никто не слышал. Мальчик готов был уже заплакать, но держался, пытаясь не дать волю эмоциям.

Выйдя во двор, сев в машину, Адель еще раз помахала рукой всему семейству Леруа и отвернулась. Машина тронулась, и, как только Марко проехал одну улицу, резко остановилась. Он не мог больше молчать! Может быть, он поступит неправильно, что сейчас накричит и потребует объяснений, но, черт, он обязан знать правду:

– А теперь я требую объяснений! Всему! От начала и до конца!

Она видела его в гневе лишь раз, когда он вмешался в диалог между Натали и Кевином. Тогда Марко было не узнать, а сейчас и подавно: ни намека на прежнего Марко, только свирепый мужчина, который кажется чужим и страшным.

Но Адель не думала сдаваться и прятаться лишь от одного твердого голоса, она ничего не сделала такого, чтобы на нее кричали:

– Что ты хочешь знать, я не понимаю…

– Как можно было промолчать насчет такого? Как? – не унимался он. – Я не слепой. Ты мать Джулио! Ты не имела права скрыть от меня ребенка, Адель!

Она прижалась к спинке кресла и сглотнула, ощущая холод в руках и ногах:

– Неправда! Джулио не мой сын! И к тебе он не имеет никакого отношения! Он сын Седерика…

– Ты думаешь, что я поверю в то, что Седерик дал ребенку итальянское имя? Его жена не итальянка, это сболтнула мне Амели. Не надо мне лгать!

Он почти ткнул в нее пальцем, пытаясь совладать с собой, но это плохо получалось. Марко отличался крутым нравом, если он заводился, то остановиться было очень сложно. Но перед ним напуганная Адель, для которой он на данную минуту не находил прощения:

– Лгунья! Ты поступила глупо и необдуманно…

– Прекрати кричать! – крикнула Адель. – Мы опаздываем на самолет!

Самолет! Марко про него забыл, но пришлось нажать на газ, может, хоть езда остудит его.

Машина поехала, Марко следил за дорогой и пытался дышать глубоко. Он впервые сорвался так круто, не узнавал себя, не узнавал даже свой голос. Но он не узнавал и Адель! Рядом сидела любимая женщина, которая резко стала чужой.

Он также молчал во время управления самолетом, здесь не место ругани и эмоциям. Совершить фатальную ошибку под воздействием гнева не хотелось бы. Теперь жить хотелось как никогда. Но пока он пилотировал, то думал о дальнейшем, о том, что могло бы быть и что есть сейчас. Хорошее отмщение придумала для него Адель – лишить родного ребенка!

Как хорошо, что лететь совсем недолго, но они задержались у дома, опаздывали на рейс, а еще осмотр самолета, который Марко всегда делает сам. Ханс уже провел брифинг, написал сообщение, что все успешно и ждет капитана на борту самолета.

Как только Марко остановил самолет, нервно ступил на теплый асфальт, гнев усилился – он долго молчал, но очень много думал.

Быстро достав багаж с самолета, они покатили чемоданы к «Боингу-787», пришлось зайти в здание аэропорта по другому входу, чтобы попасть по телетрапу в самолет.

Адель думала, что Марко остыл, у нее самой слов уже не было, только стучащее внутри сердце. Она второй раз испугалась этого человека, побледнела, а руки дрожали. Хотелось глотнуть воды, а лучше запить этой водой какое-нибудь успокоительное.

Она вошла в салон первая, не увидев никого из своего экипажа. Но они должны быть уже внутри, просто осматривают кабинки и готовят салон к принятию пассажиров.

– Ты не имела права так поступать и решать за всех, – обернулся к ней Марко, когда она свернула в салон. – Ты плохая мать, Адель! Самая отвратительная из всех женщин! Твой сын называет тебя по имени, потому что видит тебя так редко, что забыл, кто его мать! Что он знает об отце?

– Марко, – попыталась остановить его Адель, но это получилось тихо и почему-то хотелось плакать, – ты ничего не знаешь!

– Отец улетел на Марс? Или разбился? Или воевал и его убили? – Он продолжал и продолжал засыпать ее вопросами и догадками, а она не знала, как от них отбиться. – Ты не имела права решать за меня мою жизнь! – рявкнул он, прекрасно зная, что если бы она пять лет тому назад сказала новость о том, что беременна, то Марко не остался бы с Патрицией. Никогда! Он бы выбрал того, кого любило