Читать книгу - "В паутине страха - Вера и Марина Воробей"

Лиза заметила Кирилла первой. Ее даже в жар бросило от всколыхнувшихся чувств. Какой же он высокий, красивый и, главное, надежный. Один раз, всего лишь один раз Лиза засомневалась в нем и до сих пор корила себя за это. Кирилл словно почувствовал, что она на него смотрит, обернулся и пошел ей навстречу. В отличие от нее он не улыбался, он был серьезен и недоступен, ни один мускул не дрогнул на его лице, когда он оказался рядом с Лизой. Но она, поглощенная своими чувствами, не придала этому значения.

– Привет!

– Привет. – Кирилл едва прикоснулся к ее щеке прохладными губами. И опять это не насторожило Лизу, они никогда не стремились выставлять свои чувства напоказ.

– Куда пойдем? – спросила она несколько возбужденно.

– Ко мне, если не возражаешь, – предложил Кирилл.

– Нет, не возражаю.

А почему Лиза должна была возражать? Она много раз была у Кирилла в гостях, так же, как и он у нее. И для этого вовсе не нужен был какой-то особенный повод. Просто у него настроение посидеть с ней дома. В этом тоже были свои плюсы. Они поставят одну из видеокассет, Кирилл обнимет ее, и она, удобно примостившись у него на плече, будет наслаждаться почти семейным уютом. Иногда они будут целоваться, а после, когда закончится фильм, родители Кирилла (если они будут дома) непременно позовут их пить чай. Так представляла себе этот вечер Лиза.

Они спустились в метро, дождались поезда, сели рядом. Лиза сама взяла Кирилла за руку, и ее как будто прорвало. Она рассказала ему обо всем: о том, как ночью долго не могла уснуть, что придумала притчу, но утром сама же ее раскритиковала. Что мама с папой уехали на дачу, а Антон недавно позвонил и сообщил, что останется ночевать у Петьки, потому что у того отличная новая «стрелялка» и они будут в нее резаться, пока с ног не свалятся. Она вспомнила, что Соню в понедельник выписывают из роддома, вскользь упомянула о том, что днем к ней заглянула Вера, а Туся, напротив, куда-то пропала. Она говорила о чем угодно и только упорно молчала об одном: о том, что кто-то взломал ее компьютер и уничтожил почту. И ведь что странно: несколько раз она порывалась рассказать об этом Кириллу, но словно какая-то неведомая сила удерживала ее от этого шага.

Так они и провели эти двадцать минут. Лиза тарахтела без умолку, что было ей совершенно несвойственно, а Кирилл слушал и время от времени кивал. Но Лиза чувствовала – это не более чем обычная вежливость, на самом деле он где-то далеко, в своих мыслях. Она и не думала обижаться, с ней ведь тоже такое случается иногда. Всю дорогу до дома Кирилла Лиза не теряла надежды его растормошить. И только когда он закрыл дверь в свою комнату, бросив Марку, чтобы тот не мешал, Лиза поняла, что потерпела поражение.

– Кирилл, что-то случилось? – спросила она убитым голосом.

Он посмотрел на нее долгим взглядом, а когда заговорил, голос его был хриплым и незнакомым:

– Нам нужно поговорить.

У Лизы от этого взгляда и сухого тона подкосились ноги, и она опустилась в кресло. Под ложечкой неприятно заныло.

– О чем? – выдавила она из себя, теряясь в догадках. Что могло произойти за те несколько часов, что они не виделись? Вчера они провели прекрасный вечер. Отчего же такая резкая перемена? – О чем поговорить? – переспросила она, сжав на коленях руки в замок.

Кирилл пожал плечами:

– О тебе, обо мне. О том, что с нами происходит.

– А что с нами происходит? – как попугай переспросила Лиза.

– А ты не понимаешь?

– Нет. – Лиза замотала головой и сделала круглые-прекруглые глаза.

Кирилл молча подошел к компьютеру, включил его. Заставка с изображением улыбающейся Лизы мелькнула и исчезла. Лиза помнила эту фотографию. Она на фоне голубого неба и пожелтевших осенних кленов. Кир сам ее фотографировал. На экране появился текст.

Кирилл обернулся к ней:

– Наверное, так тебе легче будет понять, о чем я говорю.

Лиза взглянула на экран и во второй раз за день впала в состояние транса. Это было письмо Найоми, отосланное несколько дней назад Родиону. Лиза вспомнила, что писала его с вдохновением, на взлете творческой фантазии, в чем-то неосознанно проводя параллели между собой и главной героиней. Впрочем, иначе и быть не могло – автор всегда вкладывает в произведение частичку себя. Буквы заплясали перед глазами, обрывки текста, мелькающие в памяти, начали приобретать иной, зловещий смысл:

…Раньше… раньше между нами все было иначе. Раньше мы говорили четыре часа, а казалось, пятнадцать минут. Раньше мы расставались на день, а казалось, на всю жизнь. А потом появился ты… и все изменилось… Я полюбила тебя сразу и не боюсь признаться тебе в этом. Ему я ни разу не говорила о любви, наверное, чувствовала, что – это не любовь, скорее влюбленность, которая может перерасти в любовь. И возможно, это случилось бы, если бы я не встретила тебя…

Лиза почувствовала, как вся она покрывается испариной, как ее душу окутывает липкая паутина страха. Она не смотрела на Кирилла, но чувствовала, он не сводит с нее глаз, наблюдает за ней, за каждым ее вздохом.

Там, в этом признании в любви, был еще один характерный фрагмент, и Лиза отчетливо его вспомнила.

…Но ты должен понять, что сейчас я не могу его оставить. Он чувствует себя виноватым, что не смог прийти мне на помощь. И я не буду усугублять его вину. Это будет равносильно предательству. Это мое последнее письмо. Больше я не стану тебе писать, и ты больше не пиши мне и не ищи со мной встреч. Должно пройти время… Время все расставит на свои места. Да, я хочу быть с тобой, но не могу. Пока не могу. И, если это тебя хоть как-то утешит, думай о том, что, когда двое мечтают об одном и том же, их мечта может стать реальностью…

Лиза чувствовала себя последней идиоткой на планете Земля. Озарение, как правило, приходит с опозданием. Так вот зачем понадобилась Роду вся эта игра в письма. И этот продуманный фантастический сюжет. Этот гад воспользовался ее письмом, переслал его Кириллу и выставил все в таком свете, что Лизе стало тошно. Она посмотрела на Кирилла.

– Да, я знаю это письмо, – отпираться было бесполезно. Там был указан ее электронный адрес.

– Еще бы тебе его не знать! Это ведь ты его написала.