Читать книгу - "Все может быть - Джейн Грин"

О боже, мне совершенно нечего надеть. У меня отличные кроссовки, просто потрясающие, идеальные, но с чем мне их надевать? Я пробовала джинсы и футболку, но мне не понравилось, и я еще не в панике, но все же хотелось бы выглядеть неотразимо.

Кровать завалена одеждой, и в конце концов в самой глубине шкафа я нахожу мятую черную футболку, которую не видела по крайней мере год. Обнюхиваю ее. Конечно, она немного отдает плесенью, но можно погладить ее и побрызгаться духами, тогда сойдет. Футболка облегает, идеально сидит на талии и с черными брюками смотрится просто потрясающе. Но нет, даже с кроссовками весь этот черный прикид производит слишком сильное впечатление. Недостаточно свежо, недостаточно молодо. Черт.

Через час я наконец останавливаюсь на белой футболке с забавной надписью на груди, самых старых потертых джинсах и обожаемых кроссовках. Со дна коробки из папье-маше, приспособленной под шкатулку для драгоценностей, выуживаю массивные серебряные сережки и, так уж и быть, надеваю пару огромных серебряных колец. То, что надо.

Мы с Ником встречаемся в пабе «Фляга» в Хайгейте, который я смутно помню еще по подростковым годам. Поскольку я собираюсь выпить, оставляю машину и заказываю такси. Только направляюсь к двери, звонит телефон.

— Привет, дорогая, это мама.

Так я и знала.

— Что-нибудь срочное, мам? Я опаздываю и уже выхожу.

— О, как мило. Куда ты идешь?

— На свидание. — Черт. И зачем я только сказала. Теперь она устроит настоящий допрос.

— Как мило! — говорит она.

Я практически слышу, как заработал ее мозг на другом конце провода.

— С кем же?

Я знаю, что за этим последует: где он работает, какая у него машина, где он живет и, самое главное, достаточно ли он хорош для нашей ненаглядной доченьки.

Вот основная проблема, если у вас Провинциальные Родители из Ада. Конечно, я люблю их, даже очень, но у них есть пунктик, что меня надо выдать замуж за кого-то очень, очень богатого, поэтому я стараюсь не рассказывать им о своей жизни. Вот только иногда само собой выскакивает.

— Очень хороший молодой человек, — вздыхаю я, — но мне правда пора.

— Да, — тянет она волынку, — ох уж эта молодежь — вечно куда-то спешите. Мы с папой хотели узнать, не заедешь ли ты завтра на чай.

— О, — я совсем забыла, — конечно, заеду.

— Прекрасно. Я приготовила твой любимый шоколадный торт с марципаном.

Мама почему-то думает, что мои пристрастия в еде не изменились с детского сада, и я даже не пытаюсь объяснить ей, что сейчас я стараюсь избегать шоколадно-марципановых тортов, как бубонной чумы, потому что в результате они оказываются не в желудке, а на бедрах.

— О'кей, мам. Увидимся в четыре.

Я уже в уме планирую свой день. Неторопливо позавтракаю в постели с Ником, потом прогуляемся в Кенвуде, потом — долгий поцелуй на прощание. Да, если я правильно рассчитаю время, как раз к четырем успею к родителям в Финчли.

— Хорошо, дорогая. Где работает твой молодой человек?

— Послушай, мам, мне пора. Такси ждет.

— Он что, не заедет за тобой? — В ее голосе ужас.

— Нет, мам. Увидимся завтра. — Тихо опускаю трубку, раздраженно вздыхаю, и тут раздается звонок в дверь, потому что такси уже действительно ждет.

О'кей. Все взяла? Чистые трусики, зубная щетка, косметика, увлажняющий крем. Да. Моя сумка от «Прада» практически лопается. Я беру жакет и бегу вниз по лестнице.

Чем ближе мы подъезжаем к Хайгейту, тем больше я нервничаю. В Королевском парке проверяю, не размазалась ли помада. В Вест Энд Лейне — не заблестел ли нос. В Хэмпстеде взбиваю волосы. В Кенвуде начинаю дергать ногами, и водитель пялится на меня в зеркало заднего вида.

— Едете в гости? — в конце концов спрашивает он с сильным восточноевропейским акцентом.