Читать книгу - "Скажи, что любишь - Джоанна Рид"

Стефани показалось, будто в лицо ей плеснули из ведра с ледяной водой. Стальной блеск глаз, отражавший железную выдержку Хингиса, отнюдь не походил на мягкий взор, который раньше вселил в нее такую уверенность в ее спасении и заставил полностью довериться этому человеку. Однако и теперь одного взгляда на такого неимоверно высокого и сильного мужчину с суровым выражением лица оказалось достаточно, чтобы Стефани почувствовала радость, что он на ее стороне.

А действительно ли это так? — неожиданно возник в ее сознании горький вопрос. Стеф вспомнила, какое она испытывала чувство, когда его безжалостная решимость оказалась направленной на нее отнюдь не из альтруистических побуждений. Алекс хладнокровно манипулировал ею, превращая ее в беспомощное создание и не выказывая при этом никаких эмоций.

— Когда я уйду, хорошенько запри за мной дверь, — приказал Алекс. Стефани же испытала страстное желание запереть за ним дверь раз и навсегда. — Не отвечай на телефонные звонки и сама не звони никому, вообще никому. Если у кого-то возникнет острая необходимость связаться с тобой, то этот человек перезвонит и позже. А когда я вернусь, сам буду брать трубку. Ты хорошо меня поняла, Стефани? — подозрительно спросил Хингис, когда девушка в сладостном предвкушении его ухода выпроваживала своего телохранителя за дверь, никак не прореагировав на его наставления. — Тебе все ясно?

— Абсолютно!

— И оденься!

— Слушаюсь, сэр! — Насмешливо отдав ему честь, Стефани неожиданно ощутила в себе прилив эмоциональных сил. — Если ты уже закончил отдавать приказы, то, думаю, настало время и мне установить жесткие правила, регламентирующие наши взаимоотношения.

— Какие же?

Лаконичный вопрос прозвучал мрачно и зловеще.

— Ну… — Стефани постаралась внутренне собраться, чтобы противостоять его натиску. — Для начала — сегодня был последний раз, когда ты заходил в мою комнату без разрешения. Думаю, я не могу запретить тебе спать в соседней комнате. Но отныне ты никогда не войдешь ко мне без моего согласия. А уж черт меня побери, если я его дам! Тебе ясно?

— Предельно.

— И держи руки и все остальное при себе. Ты здесь, чтобы защищать меня, а не лапать… — Уверенность в своей правоте начала покидать Стефани, когда она заметила, как все более мрачнеет лицо Алекса. — Ты хорошо меня понял?

— Прекрасно! — Хингис бодро отсалютовал ей. — Что-нибудь еще?

Встретив его ироничный и дразнящий взгляд, Стефани почувствовала, что должна подавить улыбку угрожающую растянуть ей рот.

— Пока все. Если я надумаю что-то еще, сразу же дам тебе знать.

— О, в этом я уверен. Но пока ты думаешь, я, пожалуй, пойду и займусь машиной. Не забудь хорошенько запереть за мной дверь.

— Слушаюсь, сэр!

— И ради бога, оденься!

Последняя фраза донеслась до нее с лестницы, когда Алекс, перескакивая через две ступеньки, спускался в холл. У входной двери он неожиданно остановился.

— О… послушай, Стефани…

— Да?

— Я никогда не лапаю.

Когда он ушел, стук захлопываемой двери эхом разнесся по пустому дому. Казалось, тишина давила на нее. Никогда еще Стефани не чувствовала себя такой одинокой. Ее охранник только покинул дом, а она уже чувствует себя потерянной.

Некоторое время девушка стояла, бессмысленно смотря на дверь, не в силах двинуться с места. Однако звук заводимого мотора вывел ее из оцепенения. Стефани спустилась по лестнице и с силой повернула ключ в замке.

— «Запри за мной дверь», — пробормотала девушка, чувствуя некое удовлетворение, оттого что пусть ненадолго, но Алекс Хингис не сможет попасть в ее дом, если она не захочет этого. — «И оденься», — иронично добавила Стефани, поднимаясь по лестнице с неожиданным чувством вновь обретенной свободы.

Что же ей делать? Хингис уже доказал, что он человек безжалостный и хладнокровный, она сама убедилась в этом около часа назад в спальне. Алекс расчетливо издевался над ее телом и чувствами, утверждая свое превосходство. Тут уж приходится задуматься, кто хуже: он или Сэм…

Дрожь пробежала по телу Стефани, напомнив, что она по-прежнему не оделась и бродит по дому в полотенце и халате. Наверное, она почувствует себя лучше, если переоденется.

Так и случилось. Надев майку и джинсы, немного подкрасившись, Стефани подумала, что теперь может противостоять чему угодно. Она даже стала мурлыкать себе под нос какую-то песенку, высушивая волосы феном и расчесывая их.

Будто испытывая ее вновь обретенную уверенность в себе, в холле раздался телефонный звонок, отчего рука с расческой застыла в воздухе. «Не отвечай», — приказал Алекс, и, честно говоря, мысль, что надо поднять трубку, заставила сердце девушки затрепетать. Но если это перезванивает Лора и хочет узнать, с какой стати их так бесцеремонно разъединили вчера вечером? А может, это отец? Если она не ответит, Джефри черт-те что подумает и испугается. Телефон, казалось, разрывался, эхо от звонков разносилось по пустому дому, и Стефани поняла, что если не ответит, то просто сойдет с ума.

Дрожащей рукой она подняла трубку и непроизвольно скрестила пальцы на другой руке, вспомнив старое поверье, будто этим можно отпугнуть зло.

Но не сработало.

— Привет, Крошка.

Всего два слова. Два слова, произнесенные ненавистным шепотом. Говорили так, будто закрыли рот носовым платком, чтобы скрыть истинное звучание голоса. Но его зловеще произнесенное приветствие эхом звучало в голове Стефани.

— О, убирайся к дьяволу!

Отчаяние придало Стефани сил, и она с силой опустила телефонную трубку на рычаг, а затем яростно вырвала шнур из розетки.

Вот пусть попробует теперь!

Но за этим порывом последовала неизбежная реакция. Ноги обмякли и задрожали, и Стефани в изнеможении опустилась на нижнюю ступеньку лестницы, крепко обхватила руками колени и уткнула в них голову, превратившись в большой комок. В такой позе ей казалось легче защититься от напастей.

Девушка не знала, сколько времени она просидела в таком положении. Застыв, она смотрела на телефон, ее голубые глаза были широко раскрыты. Если бы она смогла взглянуть на себя со стороны, то напомнила бы себе зверька, загипнотизированного взглядом змеи, готовой нанести удар.

Но постепенно паника начала покидать ее, тошнота, то и дело подступавшая к горлу, прошла, Стефани встала и побрела в безопасную тишь гостиной, где по-прежнему были плотно задернуты шторы на окнах.

Сможет ли она когда-нибудь вновь стать самой собой? Человеческих чувств в ней будто вообще не осталось. Неужели именно так ощущает себя прячущийся в норе кролик, чувствующий, что снаружи его поджидает охотник? Но она даже не знает, с кем имеет дело! Ах, если бы ей только удалось узнать настоящее имя этого человека или хотя бы увидеть его лицо, а не страдать от безымянного и безликого ужаса!