Читать книгу - "Страсть куртизанки - Моника Бернс"

Он отступил от нее, и она тотчас испытала сожаление от потери его тепла, согревавшего ее тело. Когда их взгляды встретились, она уловила в его глазах проблеск знакомого ей чувства — а именно желания сохранять между ними дистанцию из-за возможной угрозы. Но какую угрозу он видит с ее стороны? Ведь он сам искал сближения с ней.

— Почему? — Она слегка покачала головой, когда он вопросительно изогнул бровь. — Почему вы хотите стать моим другом?

— Потому что вы нравитесь мне.

— Но вы не знаете меня.

— Я знаю, что вы очень храбрая женщина. Вы продемонстрировали это, появившись в бальном зале у Сомерсетов в тот вечер, когда мы повстречались. Марстон только что порвал с вами, и тем не менее вы нашли в себе силы войти в комнату с высоко поднятой головой. К тому же вы обладаете чувством юмора.

— Откуда вы знаете это?

— По вашей реакции на девиз «Во имя королевы и страны».

Забавный тон его голоса и озорная улыбка заставили ее, в свою очередь, улыбнуться, когда она вспомнила зеркало в хозяйской спальне в Кроули-Холле. Ее веселье слегка поубавилось, когда она подумала, что вынудило Гаррика отказаться от претензии на поместье. Она собиралась было спросить его об этом, но побоялась услышать ответ. Ей хотелось верить, что поместье чем-то не устроило его. Однако почему ему нужна только ее дружба?

Внезапно она испытала разочарование и тревогу, оттого что он не желал от нее большего. Что он задумал? Впрочем, мысль стать его любовницей казалась абсурдной. Меньше всего она желала этого. «Ты лжешь», — обвинил ее внутренний голос, но Рут проигнорировала его. Она посмотрела туда, где на письменном столе лежала ювелирная коробочка.

Интересно, каково это — иметь отношение с мужчиной, который не ждет ничего, кроме дружбы, в ответ? Возможно ли такое? Рут повернулась и быстро подошла к письменному столу. В тот момент, когда ее пальцы коснулись коробочки, Рут подумала, в своем ли она уме.

— Моя дружба не продается, — сказала она, глядя на упаковку.

— Я это понял.

От его слов в комнате повеяло холодом, и, взглянув на Гаррика, Рут увидела, что лицо его приняло невозмутимое выражение, как у бесчувственной статуи. Ее сердце гулко забилось в груди, и она глубоко вздохнула.

— Однако в качестве друга я не отказываюсь принять ваше извинение в таком виде. Благодарю.

В комнате воцарилась тишина, когда Рут встала перед ним с коробочкой в руках. Гаррик молчал, размышляя, что на самом деле могли означать, ее слова. Она приняла его дружбу или согласилась стать его любовницей? Даже тот простой факт, что он сам себе задает этот вопрос, вызвал у него раздражение. Он стиснул пальцы вокруг головы серебряного волка на конце своей трости. Чем скорее он вернет себе главенствующую роль, тем лучше. Он кашлянул и обратился к ней с легким поклоном.

— Я рад, что вы решили принять мое… извинение. И даже готов обижать вас чаще, если буду знать, что мои извинения доставляют вам удовольствие. — Он намеренно произнес это легким насмешливым тоном.

— Нет. Если я начну постоянно принимать подарки от вас, наши отношения могут измениться.

Ее ответ вновь поколебал его решимость. Значит, она действительно не хочет становиться его любовницей. Гаррика охватило глубокое разочарование. В чем дело? Дружеские отношения все-таки предпочтительнее, чем иметь ее в качестве фиктивной любовницы. Это значительно облегчило бы его положение.

Появление с ней в обществе немедленно прекратило бы неприятные слухи, и матери дочерей на выданье перестали бы рассматривать его в качестве подходящей кандидатуры для брака. Это было бы превосходным решением его проблемы. Более того, ему не надо будет объяснять, почему он не трогает ее.

Не трогает? Проклятие! Он был готов на большее, как только вошел в комнату. Однако, учитывая, что он в действительности никогда не имел настоящей близости с женщиной, его попытка овладеть Рут в этой комнате выглядела бы невероятно смешной, особенно после того, как его первый опыт такого общения привел к провалу и унижению. Гаррик до боли сжал набалдашник трости. Нет, это не тот путь, каким он намерен следовать.

Теперь он рассчитывал только на дружеские отношения с ней, хотя они существенно отличались от того, что он рисовал в своем воображении. Имея ее в качестве фиктивной любовницы, он мог бы сохранять дистанцию между ними, и все дело сводилось бы только к финансовому обеспечению, тогда как дружба предполагала более близкие отношения.

Черт побери, он попал в расставленную им самим ловушку. Он никогда не терял дара речи, но в данный момент не знал, что сказать. Казалось, Рут тоже пребывала в замешательстве. Ее фиалковые глаза заметно потемнели, и он заметил, что она слегка дрожит и выглядит беззащитной, как юная девушка. Как могла она считать себя старой? Ему хотелось заключить ее в объятия, утешить и убедить, что ей не надо его бояться. Он внутренне содрогнулся от этой мысли.

Рут права: он стал слишком чувствительным. Чтобы как-то избежать неловкости, он достал из кармана жилета часы и с щелчком открыл крышку. Шел третий час. Он обещал встретиться с Лили в сиротском приюте, чтобы ознакомиться с финансовым обеспечением сирот.

— У вас намечена встреча? — тихо спросила Рут.

— Да, я обещал встретиться с моей сестрой. Но если позволите, я с удовольствием сопроводил бы вас в оперу сегодня вечером.

— Мне будет очень приятно. — Это было сказано таким проникновенным голосом, что Гаррик ощутил нарастающий жар в крови. Он немедленно подавил это чувство.

— Я заеду за вами, скажем, в семь часов?

Он сделал шаг вперед и взял ее протянутую руку. От этого прикосновения, казалось, по ладони его пробежал электрический ток. Он слегка наклонился и прильнул губами к ее нежной коже, ощутив аромат лимона. При этом у него возникло чувство, которого он не испытывал с тех пор, когда впервые общался с Бертой.

Мысль об этом подействовала на него отрезвляюще, словно его окатили холодной водой. Желание — это всего лишь животная реакция и больше ничего. Он мог сдерживать свои физические потребности в отношении других женщин, и Рут не исключение. В его голове снова прозвучала насмешка.

Он распрямился и посмотрел в лицо Рут. Неожиданное тепло в ее взгляде заставило его сердце сжаться от чувства, от которого он постарался немедленно избавиться. Отвесив короткий поклон, Гаррик вышел из гостиной и спешно покинул дом, словно за ним по пятам гналась свора гончих. Однако он не мог избавиться от демонов, которые продолжали преследовать его, даже когда он забрался в карету.

Проклятие! Он со злостью ударил тростью по сиденью напротив него. «Дружба. Ты предложил женщине дружбу. Ты безумец, Стрэтфилд, настоящий безумец».

Из груди его вырвался стон, и он закрыл глаза. Какого черта его беспокоит, что о нем подумают? Его нисколько не интересует мнение таких людей, как Уиком или Марстон, поэтому стоит ли продолжать этот нелепый фарс? Внезапно в голове его всплыл образ дяди, и Гаррик содрогнулся. Этот человек ненавидел его, а также сестер и брата. Дядя был почти банкротом, а они стояли на его пути к приобретению состояния и прибыльного поместья.