Читать книгу - "Секреты обольщения - Мэдлин Хантер"

Произнося слово «виноватой», Розалин снова покраснела. Брадуэлл не понял, имеет ли она в виду свои недавние грехи или поступки брата Тимоти. Если речь шла о нем, то упоминание вины было неуместно.

Она сама была еще одной из многочисленных жертв Тимоти. Вне всякого сомнения, негодяй рассчитывал на то, что лорд Хейден выделит содержание его сестрам, пусть и очень скромное. Если это было так, то один из Лонгуортов недооценил представление о порядочности другого члена семьи.

– Пирог очень хорош, – сказал Брадуэлл, проглотив последний кусок.

– Вы слишком добры ко мне.

И все-таки его похвала ей польстила.

– Вовсе нет. Я ем много пирогов с фруктами и хорошо в них разбираюсь. Я часто ем их на завтрак, потому что люблю. В вашем саду есть яблони?

– Да Хотите посмотреть? Мы могли бы прогуляться по саду. Если пожелаете, я покажу вам сад и все остальное.

– Меня всегда интересовали такие вещи.

Розалин заговорила снова, только когда они оказались в саду. Шагая по саду, Брадуэлл мог видеть тыльную часть дома в хорошем ракурсе.

– Я замечаю, мистер Брадуэлл, что вы питаете не праздный интерес к строениям и землям.

– Да, у меня интерес не праздный, а профессиональный.

– Вы агент по недвижимости?

– Иногда выступаю в этом качестве. Я строю дома и при этом иногда пользуюсь чужими идеями.

– Значит, вы архитектор.

– Иногда выступаю и в роли архитектора.

Брадуэлл переключил внимание с дома на Розалин как раз вовремя, заметив, что она обдумывает его слова. Веки ее слегка опустились, а губы дрогнули.

– Значит, вы из тех людей, кто берет большие имения и делит их на меньшие земельные участки? Как это делают в Мидлсексе.

По выражению ее лица он мог заключить, что эта деятельность вызывает в ней отвращение. Как у многих других.

– Люди, владеющие землей, часто хотят ее использовать с толком. Без таких, как я, не было бы района Мейфэр, возникшего десятилетия назад. Не было бы лондонских площадей.

Он предвидел возможные возражения, потому что знал, какими они могут быть. И поспешил ответить на ее невысказанную мысль, которая, как он подозревал, уже зародилась в ее голове.

– Уверяю вас, что когда я проектирую дома, предназначенные для небольших поместий, вам не придет в голову, что они не существуют здесь уже много поколений. Как я уже сказал, я использую чужие идеи и они как раз и служат этой цели.

– Разве это требуется? Разве люди, сдающие в аренду или продающие свои земли, ставят условие, чтобы новые дома не портили природу?

– Раз нет достаточно земли, чтобы удовлетворить спрос на нее, то можно ставить любые условия.

Розалин больше ничего не сказала и не спеша пошла дальше по саду. Брадуэлл следовал за ней, и перед ним открывались квадраты возделанной земли, и по ним можно было видеть, где летом выращивают овощи и цветы.

– Как хорошо вы знаете земли, мистер Брадуэлл. Вы рассматриваете их только с точки зрения их ценности для строительства или знакомы с агрокультурой?

– Кое-что об этом я знаю.

– Тогда я хотела бы попросить у вас совета.

Они прошли в конец сада, вышли через задние ворота, и Розалин повела его через поле, заросшее травой и сорняками. В лучшие времена здесь было, вероятно, пастбище – место для выпаса лошадей, принадлежавших ее семье. Розалин направилась вверх по холму, и они добрались до гребня. Отсюда открывался прекрасный вид на покатые холмы. Вблизи были видны крыши фермерских домов. Должно быть, там жили ее арендаторы. Кайл мгновенно охватил все это одним взглядом. Вдали, насколько он мог заключить, на расстоянии, возможно, миль двадцати, виднелись постройки Оксфорда.

– Вы никогда не думали продавать имение? – спросил он.

– Я не имею права его продать. Оно мне не принадлежит. Однажды человек, занимающийся тем же, чем и вы, написал мне и задал тот же вопрос. Возможно, вы его знаете. Его имя мистер Харрисон.

– Я его знаю. Должно быть, его привлекла близость вашего поместья к Оксфорду.

– Он был готов хорошо заплатить, но я не сочла возможным подавать ему надежды. Это наш семейный дом и принадлежит не мне, а брату. Если вы спросите мое мнение, я скажу, что не хотела бы его продавать вообще.

Они спустились с холма и оказались на поле акров в пять. Среди темных борозд можно было разглядеть остатки прошлогоднего урожая, оставшиеся неубранными.

– Это часть одной из наших ферм, – пояснила она. – Арендатор уезжает. Он сказал мне об этом два месяца назад.

Значит, не из-за скандала. Если она существовала за счет арендной платы, то потеря арендатора была для нее бедствием.

– Вместо него появится другой.

– Вряд ли. – Она стряхнула грязь, налипшую на полуботинки. – Он сказал, что у него был плохой урожай и что с каждым годом он становится все хуже. Сказал, что здешняя почва беднеет. Если это правда, то, возможно, другого и не будет. Но даже если и будет, придется снизить арендную плату.

Брадуэлл присел на корточки и взял горсть земли.

– Не припомните, это поле когда-нибудь оставляли под паром?

– Насколько я помню, никогда.

Она склонилась к его плечу, чтобы видеть, что он делает. Так как он не был занят ничем особенным, то почувствовал склонившееся над ним лицо и тело. Почувствовал слишком остро.

Пальцы Брадуэлла зарылись в землю глубже, выворачивая наружу пласт почвы. Он собрал ее довольно много и положил в свою шляпу. Джордана это не позабавило бы.

– В городе я знаю человека, проводящего исследования почвы, чтобы выяснить, насколько она истощена. Я отвезу ему этот образец, и мы узнаем, в почве ли проблема. Если это не так, то, возможно, ваш арендатор просто плохой хозяин.

Он встал. Розалин подвинулась к нему ближе, чтобы лучше видеть, и их тела оказались на расстоянии не более чем шести дюймов друг от друга. Она вздрогнула, будто он неожиданно появился ниоткуда.

Ее женственность окутывала его, была всюду вокруг, вызывая в памяти воспоминания о грубом объятии в несчастную ночь аукциона. Его шляпа, наполненная землей, и даже окружающий пейзаж будто перестали существовать, пока Брадуэлл смотрел сверху вниз на это прекрасное лицо. В голове у него роились воспоминания о запретных мечтах.

Розалин смотрела на него с опаской, и от этого казалась совсем юной. У него не возникло ощущения, что она испугана или обижена. Пожалуй, просто выглядела заинтересованной. И будто чего-то ожидала. Возможно, он отступит на несколько шагов, чтобы увеличить расстояние между ними.

Его же инстинкты требовали обратного. У нее были на редкость выразительные глаза. Он гадал, знает ли она о том, сколь много они открывают. В них была печаль и беспокойство за свое поместье, одиночество. Но было и что-то еще. Искренность. Открытость. Понимание связывающей их близости, возникшей в ту ночь и не допускавшей притворства.