Читать книгу - "Бессердечное небо - Каролайн Пекхам"

Арнольд появился с громким мычанием, напугав меня до смерти, и я проклинала его, пока он вел нас обратно по туннелям к выходу из лабиринта. Мы вернулись в главную библиотеку через большие двери, и мы вдвоем сразу же бросились вниз по узким книжным шкафам, где в воздухе танцевали золотые бабочки, а над нами на лианах вились красные цветы, то распускаясь, то снова закрываясь.

Магия этого места была нереальной, и вскоре я заблудилась в лабиринте стопок, каждый поворот заставлял меня задыхаться от красоты этого места. Здесь были фонтаны с бурлящей водой и крошечными прозрачными дельфинами, выпрыгивающими из воды и уплывающими в свои глубины, целые участки, где трава росла до колен, и нам приходилось пробираться через нее к гигантским поганкам, на которые можно было забраться по лестнице и сидеть на их мягких поверхностях. На другом участке был домик на дереве с потайными дверцами в стволе, где среди гнезд из мха и веток лежали книги. На деревьях даже ухали совы, а один орел спустился понаблюдать за нами, когда мы лежали в гигантском гамаке, висевшем между двумя огромными ветвями, прижавшись друг к другу, и читали смертную книгу о паре девочек-близнецов, одна из которых была выбрана королевскими Вампирами, захватившими Нью-Йорк, а другая объединилась с последней Истребительницей на Земле, которая оказалась чертовски горячей.

Группа Сфинксов взяли книги с полок и улеглись в траве, глядя на них с восторженным видом, а Орион прошептал мне, что их вид может шагнуть прямо на страницы истории. Они не просто видели ее в своей голове, они проживали каждое слово, все происходящее разыгрывалось в их сознании, как будто они были главным героем, и это звучит довольно потрясающе. Наверное, это невероятно — прочувствовать любимые книги воочию, погрузиться между страницами так глубоко, что казалось, будто эти миры существуют на самом деле.

— В какую книгу ты бы отправился? — спросила я Ориона, проводя пальцами по густой щетине на его челюсти.

— Нет ни одной истории, в которую я бы хотел отправиться, кроме нашей, — просто ответил он, и будь проклят этот человек за его острый язык. Мое сердце практически собрало вещи и вылетело из груди, чтобы переехать и жить в его сердце. В любом случае, оно уже полностью принадлежит ему.

Затем мы поднялись наверх, где повсюду парили облака, и мы шагнули прямо на них, позволив им пронести нас по всему пространству с зеркальным стеклом, которое отражало лазурное небо. Книги были спрятаны между зеркалами, их обложки были прозрачными, пока они не оказались в наших руках, и я улыбнулась невероятной магии, когда мы потерялись в ней, забыв о проблемах, которые ожидают нас где-то над головами.

Когда мы подошли к резной деревянной двери, размером с дом, я с восторгом посмотрела на Ориона, а затем взялась за бронзовую ручку и повернула ее, обнаружив, что дверь невероятно легко поддается движению, учитывая ее размеры.

Мы вошли в совершенно тихую часть библиотеки, где книги простирались перед нами невероятно далеко на темных деревянных полках, которые возвышались в два этажа над нашими головами. Пол был из насыщенного красного дерева, и мы скользили по нему, заглядывая в проходы, которые вели в глубь пещер по обе стороны от нас.

Орион дернул меня за руку, привлекая мое внимание, и я оглянулась на него: он с ухмылкой прижал палец к губам, а затем поднял меня и понес по одному из проходов. Он остановился, но его ботинки заскользили по полированному полу, и мы врезались в одну из книжных полок, отчего она опрокинулась набок и разбросала книги по столу и полу.

Орион успел ухватиться за полку, прежде чем она перевернулась, и вернул ее на место с гулким стуком, который эхом разнесся по всей комнате.

— Упс, — засмеялся он, повалив меня на пол, а я подняла руку, чтобы создать заглушающий пузырь. Он отбросил мою руку в сторону, в его глазах появился плутовской блеск. — Похоже, здесь никого нет.

Он прижал руку к моей груди и толкнул, повалив меня назад на стол: я ударилась задницей о книгу, а рука соскользнула на другую, пока я пыталась подняться на ноги.

Но Орион бросился ко мне, раздвинул мои ноги и навис надо мной, прижимая меня обратно к книгам и проникая языком между моих губ.

Мое сердце билось в такт его бешеному ритму, и от одной мысли о том, что я могу сделать это здесь, в моих венах забурлило возбуждение.

— Я хочу услышать, как звучат твои крики, наполняя всю комнату и возвращаясь ко мне, — сказал Орион мне в губы, раздвигая мои колени, когда он шагнул между ними и запустил руку мне под юбку.

Моя спина выгнулась дугой еще до того, как он коснулся меня, его костяшки пальцев потерлись о влажное место на моих трусиках, мое тело всегда готово для него. Он плотоядно зарычал, затем сдвинул мои трусики в сторону и безжалостно погрузил в меня три пальца.

— О боже, — простонала я.

— Хорошая девочка, — прорычал он, дразня меня, вводя и выводя свои пальцы из меня так медленно, что я застонала.

— Еще, — приказала я, потянувшись к его ремню, но он поймал мое запястье, положив мою руку на выпуклость его члена через джинсы и заставив меня почувствовать каждый дюйм его тела сквозь грубый материал.

— Если ты хочешь большего, ты попроси об этом вежливо. — Он ухмыльнулся, вводя свои пальцы еще глубже и задерживая их там, пока я стонала от желания.

— Пожалуйста, — выдохнула я, и в его глазах появился пьянящий взгляд на то, как я умоляю его.

Он отпустил мое запястье, а я продолжала держать руку на его члене, сжимая и лаская через джинсы, одновременно держа одну руку за спиной, чтобы опереться, мое тело находилось в полувертикальном положении, когда он шагнул ближе, раздвигая мои ноги пошире для него.

Он задрал мою юбку еще выше, чтобы видеть, как его рука трахает меня, на его лице появилось жадное выражение, когда он смочил губы.

Я зажала нижнюю губу зубами, чтобы не издавать слишком много шума, боясь эха в этой огромной части библиотеки, но Орион протянул руку, надавил большим пальцем на мою губу и освободил ее.

— Не сдерживайся, как я узнаю, получаешь ли ты удовольствие, если не услышу твоих криков? — поддразнил он, загибая пальцы глубоко внутрь меня, когда я проглотила очередной стон и дернула бедрами.

— Ты же знаешь, засранец, — прохрипела я,