Читать книгу - "Сиротка. Дыхание ветра - Мари-Бернадетт Дюпюи"

Эрмин была готова заплакать. Никогда еще ее муж не предавался подобным размышлениям.

— Умоляю, прекрати мучить себя такими мыслями! Ты еще не уехал ни в какую Европу, ты даже не приступил к выполнению своего задания. Мы здесь, дома, и я люблю тебя так, что с тобой ничего не может случиться. Киона будет хранить тебя.

Последние слова вырвались у Эрмин сами собой. Тошан впился в нее пылающим взглядом. Понимая, какие душевные муки переживает ее муж, насколько он ослабел духом, Эрмин выскользнула из его объятий и откинула простыню. Восхитительная в своей наготе, Эрмин встала на колени на кровати. Золотистые отблески пламени танцевали на ее округлых формах, подчеркивая тонкость талии, восхитительный изгиб бедер, крепкую высокую грудь.

— Как ты прекрасна, — прошептал он. — Иди ко мне…

Она нежно выполнила его пожелание, длинные светлые волосы спадали на ее плечи золотой каймой легчайшей вуали. Опустившись на Тошана, молодая женщина двигалась, возбужденная вздохами и глухими сладострастными стонами мужа. Дыхание его становилось все чаще, страстный взгляд останавливался на прекрасной амазонке, делившей с ним наслаждение. Неожиданно она застыла, не в силах справиться с волной охватившего ее экстаза, он же ответил несколькими глухими стонами.

— Я люблю тебя, — прошептала Эрмин, вновь вытягиваясь рядом с мужем.

Тошан, упоенный наслаждением, прижал ее к себе и поцеловал сначала во влажный лоб, потом в горячие губы.

— Может быть, мы породили новую жизнь, — предположил он.

— Возможно. Маленького мальчика, такого же милого и красивого, как Мукки. Любовь моя, ты мне так дорог. Я чувствую, что теперь ничто не может нас разделить, даже война. Как мне жаль те супружеские пары, которые не так страстно любят друг друга!

Теперь настал черед Тошана удивляться. Он с любопытством всматривался в лицо жены.

— Да, подобных пар множество! — продолжала она, печалясь. — Бетти никогда не была счастлива с Жозефом. Иначе она бы не угодила в ловушку, расставленную ей Трамбле. Да и Шарлотта меня волнует. Я часто думаю, не делает ли она ошибку, выходя за Симона. Он стал средоточием всех ее надежд, она его обожает, но, как я себя ни успокаиваю, я не уверена, что ее чувство взаимно. Прости, я надоедаю тебе своими глупостями. Но мне не с кем об этом поговорить. Родители мои одобряют этот союз, Маруа тоже.

— Все, что занимает тебя, важно для меня, — ответил Тошан. — Я редко видел Шарлотту и Симона вместе и не могу сказать, что я об этом думаю. Но тебя действительно это заботит?

Эрмин тесно прижалась к Тошану, наслаждаясь мгновениями полного единения, было поистине восхитительно вот так тихо вести беседу.

— Когда Симон был моложе, он влюблялся в первую же проходившую мимо девушку. Говорил нам о помолвке, превозносил достоинства избранницы и каждый раз бросал ее. Шарлотта доверилась мне. Я знаю, что она хотела отдаться ему, чтобы ускорить свадьбу. Но он отверг ее и даже сделал выговор. Он считает, что не нужно торопиться, говорит, что слишком ее уважает. Но я в это как-то не верю!

Несколько обеспокоенный и заинтригованный, Тошан вопросительно взглянул на жену.

— Возможно, у Симона нет никакого опыта, — продолжала она. — Ты вот не скрыл от меня, что ходил к женщинам. Я думаю, что Симон страдает от робости, боится, что не сможет удовлетворить Шарлотту. Однако недавно он все же ласкал ее и целовал, и это хороший знак.

Тошан, несколько обескураженный, насмешливо улыбнулся.

— Честное слово, ты проповедуешь греховные отношения между женихом и невестой до церковного благословения! Где твои нравственные устои? Монахини не уследили за твоим воспитанием!

— Вовсе нет, месье язычник! Тошан, не шути! Симону ты очень нравишься. Если он доверится тебе, я была бы рада.

— Я могу попробовать вызвать его на откровенность… Но, может быть, нам поспать немного? Завтра я хочу встать пораньше, чтобы было время поиграть с детьми.

С губ полусонной Эрмин слетело еле слышное «да», но Тошан еще долго не мог заснуть, он лежал, уставившись в потолок.

«Я вовсе не расположен вести с Симоном разговоры на эту тему, — думал он. — Но как сказать об этом Эрмин? Она расстроится и ничего не поймет… Опасения ее обоснованны. Шарлотта никогда не будет любима так, как она того желает».

Ровное дыхание жены, спавшей рядом, не позволяло Тошану сохранять ясность мысли. С тех пор как он познакомился со старшим сыном Маруа, он подозревал в нем гомосексуальные наклонности, ему казалось, что Симона больше привлекают мужчины, чем женщины. Тала тоже говорила об этом недавно. Но у индейцев это не считалось чем-то постыдным. «Мне жаль этого юношу, — сказала Тала. — Он несчастен. Он пытается играть роль жениха, притворяется, но Шарлотте придется нелегко, если он будет по-прежнему пересиливать себя».

По взаимному согласию они решили молчать, понимая, что не могут ничего изменить. Тошан прекрасно знал, в кого на самом деле влюблен Симон, и уж об этом Эрмин знать вовсе не следовало. «Он любит меня! — думал он. — И для блага нас обоих я должен держаться от него подальше».

Оконная рама дрогнула под порывом холодного северного ветра. Но Тошана не пугала зима с вьюгами, снегом и льдом. Он вырос в этих суровых краях, и пугали его только ненависть, горе и обиды, так часто таившиеся в глубине сердец, и, не в пример северному ветру, способные разрушить все на своем пути.